Марк раскладывал тушёные овощи с фаршем по тарелкам. Внутри меня поселилось чувство, что я пришла не домой, а в гости.
– Ты не забрала вещи, – сказал мне тихо он, присаживаясь напротив.
– Потому что я не собираюсь уходить, Марк, – я подняла на него свои глаза, которые уже наполнились слезами.
Марк положил приборы на стол, и сцепил руки перед лицом, опираясь на локти.
– Майя, я уже сказал, что не готов делиться.
– Я не ужин, чтобы мною делиться! – Я стукнула ладонью по столу. – И я верна тебе, Марк Ризби, черт побери! – Слезы жирными каплями стекали по моим щекам.
Марк уперся лбом в свои руки. – Это пока.
– Что? – Я вскочила со стула. – Ты так обо мне думаешь?
– Я должен тебя отпустить, – сказал мне он, сохраняя спокойствие.
– А я этого не просила! Я не говорила, что хочу уйти.
– Но это произойдет, Майя.
– С чего такие выводы, я не понимаю?! – я вытирала пальцами влагу, сочащуюся из моих глаз.
– Это трудно объяснить, – он посмотрел на меня. – Но я делаю лучше для нас обоих. – Его пустой взгляд ошеломил меня.
Неужели, ему так просто все перечеркнуть?
Я скрестила руки на груди. – Ах, ты решил за нас обоих, как лучше? Прекрасно! У меня нет права голоса, я так понимаю. Так вот, Марк, я все равно скажу! Ты знаешь, что я четыре чертовых года жила не в своей тарелке. Я ухаживала за Греттой, не имея возможности полноценно работать, я цеплялась за каждый проект, чтобы хоть как-то поддерживать себя на плаву, я затолкала свои мечты под пол. И сейчас, когда я сделала первый шаг – ты просто вышвыриваешь меня из своей жизни, потому что это нарушило твое привычное расписание. Ты даже не допускаешь мысли поехать за мной в Лондон и работать там. Потому что боишься рискнуть, хотя с твоей профессией ты мог бы работать и быть востребованным где угодно. Но у тебя есть какой-то свой собственный план, не предполагающий резонансов. Оставайся здесь, давай! Желаю удачи!
Быстро нацепив обувь, я схватила сумку и вышла, громко хлопнув дверью, не желая слушать то, что мог бы мне ответить Марк.
Все кончено.
Мама права: нельзя позволять мужчине затягивать узел на твоей шее, который будет только туже с годами.
Забравшись в автомобиль, я долго не могла успокоиться и двинуться с места.
Все неправильно!
Если бы сейчас Марк вышел из дома, открыл чертову дверь и заключил меня в свои объятия – я бы молча сдалась и уткнулась ему в шею. Я бы простила его слабость, закрыла глаза на ревность и нерациональное поведение. Но он не пошел за мной, не остановил нас от ошибки, которую мы совершаем. Я приехала к нему, чтобы вроде как помириться, но он уже все решил за нас обоих. Наши отношения на расстоянии не выдержали малейшего испытания. Сейчас я чувствовала себя брошенной, обиженной и никчемной.