– Ну, наконец-то!
– Вспомнили!
– Давно пора!
Дверь камеры открылась наполовину. Молодой страж порядка заглянул внутрь и, отступив назад, провозгласил:
– Выходи, каторжане! Шевели батонами!
– О, Сашка сегодня дежурит… Здорово – Переговаривались, арестанты, потянувшись, к выходу.
– Ну, что все? – Спросил милиционер, веселый разбитной парень, безмятежно поигрывая ключами.
– Все! Все! Больных нет…
– Ну, шагайте.
– Куда нас?
– А, то не знаете – комбинат четыре.
– Да мало ли…
Весело топоча, подошли к дежурке.
Мордатый прапорщик окликнул конвоира, не отрываясь от компьютера:
– Чудаков, это кто у тебя?
– Четвертый комбинат.
– Давай грузи их скорей, а то там, у проходной, у нас – полный запор.
Конвоир погнал всех галопом к проходной.
За проходной, на воле, в ожидании ежедневной дармовой рабочей силы, стояли автобусы «покупателей».
– Где тут – четвертый? – Окликнул водителей конвоир Сашка.
– Вон – он! Вот тот – желтый. Вот тот – наш! – Загудели конвоируемые.
Водитель, у желтого автобуса, поднял руку:
– Это – ко мне!
– Давай, забирай! – Скомандовал Сашка и поспешил обратно, за новой партией.
Когда все расселись по местам, водитель, не вставая со своего места, заглянул внутрь, подмигнул и спросил:
– Ну, что поехали?
– Поехали! – Хором ответили пассажиры.
Когда автобус тронулся, у всех сразу улучшилось настроение.
– Ну, вот и выехали, наконец!
– Слава богу! А, то я думал, может – случилось чего!
– Тут езды-то, минут двадцать.
– Минут двадцать пять…
– Пять минут туда, пять минут сюда…
– Четвертый – близко, а вот до шестого, «Восточного», пока доберешься, помереть можно.
Автобус, с весело гомонящими, пассажирами, катил по улицам Минска. Отсутствие больших деревьев придавало, открывающейся, из окон, панораме немного неестественный вид. Вместо больших деревьев, вдоль дороги торчали недавно посаженные прутики, рекомендованных учеными к выращиванию, в городской черте, растений.
Но все это, не очень бросалось в глаза, благодаря причудливым, изгибам, ажурных, недавно отлитых, уличных, фонарей.
Когда автобус выехал на Первую Кольцевую, именуемую в обиходе минчан – «Полосой», слева открылось бескрайнее море живой зелени. Буйная растительность плавно колыхалась под нежным утренним ветерком.
Пригородный ландшафт тоже отличался отсутствием деревьев. Даже кустов видно не было. Только культурные растения. Это позволяло любоваться, уходящим за горизонт, расчерченным на, правильные, квадраты флористическим океаном.