Феникс. Опаленная - страница 2

Шрифт
Интервал


Воспитывалась я в полной семье, где был папа и мама, две бабушки и два дедушки, и целая футбольная команда тетей и дядей. Это было удивительно прекрасное время, теплое и спокойное. Тогда я чувствовала себя неуязвимой и совершенно счастливой, ведь меня всегда окружали любовью, заботой и добротой.

Каждый раз, когда я вспоминаю о детстве, то сразу вспоминаю своего папу. У нас с ним была особая связь, никому не понятная душевная близость. Мы словно понимали друг друга без слов и могли часами сидеть молча рядышком друг с другом и чувствовать при этом себя абсолютно счастливыми.

Его звали Александр, он был коренастым и кудрявым мужчиной, от него мне и достались непослушные волосы и небольшой рост. Он работал в лесничестве, а по выходным мы ходили на рыбалку. Я любила выходные, ведь это было только наше с ним время, особый ритуал общения отца с дочерью, то незатейливое таинство, которое связывало нас невидимыми нитями. Мы приходили к реке, он ставил раскладной стульчик и доставал из рюкзака снасти и червей. Я никогда не боялась и не брезговала насаживать червя на крючок, это было для меня абсолютно естественным. Дальше он устанавливал рогатку на берегу, чтоб удочку можно было поставить, и мы начинали рыбачить. Я знала, что за рыбалкой нельзя шуметь и громко разговаривать, а потому всегда слушала лес, как он шепчет с ветром и как тот разносит это таинственное послание дальше. Мне воображались разные истории, будто в лесу живут волшебные создания в совершенно волшебном и красивом мире, скрытом от других глаз. Иногда мне даже казалось, что на другом берегу среди деревьев я вижу прекрасную принцессу этого сказочного королевства, словно она на миг показалась и тут же скрылась в лесной чаще. Я рассказывала все эти истории папе, и мы вместе сочиняли сказки и приключенческие рассказы. Это было только между нами, мы никому не рассказывали их, это был наш секрет. Возможно если бы мы записывали эти истории, то сейчас получится бы не плохой сборник рассказов, которые я бы с удовольствием читала своим детям на ночь.

Помню у папы была большая библиотека и он очень много читал. Буквально каждый день перед сном он лежал на диване с книгой в руках. Я знала, что это очень важно и поэтому не отвлекала его. Мама всегда говорила, что он книжный червь, а он лишь в ответ улыбался и подмигивал мне. По субботам мы ходили вечером к папиным родителям в гости. Те, в свою очередь всегда топили баню и ставили большой самовар на стол. Бабушка Тамара и дедушка Леня имели для меня всегда некую загадку: оба прошли войну, поднимали страну после разрухи, выстраивали свою жизнь несмотря на трудности и в итоге стали теми, про кого говорят: «Пример нынешнему поколению». Имея такой большой опыт за своими плечами, они были очень скромны и молчаливы. Бабушка была в прошлом учителем младших классов, но никогда не имела привычки лезть в мое обучение без моей просьбы. Дедушка был ветераном ВОВ, но про войну говорить не любил, отмахиваясь каждый раз какой-нибудь шуткой. И лишь 9 мая я могла немножко прикоснуться к истории его прошлого, на короткий миг увидеть в его взгляде печаль и в то же время горькую радость от посетивших воспоминаний; прочитать по его осанке стойкость и выдержку; почувствовать по его скупым слезам, когда он возлагал цветы на мемориал, ту боль, которую он несет в себе всю жизнь. Я смотрела как блестят на солнце его медали, гордо висевшие на груди, и понимала, что это не просто мой дедушка, добрый старик с седыми волосами, а настоящий герой, некогда прошедший ужасную войну ради своих родных, ради своей страны, во имя своей Родины, чтобы мы могли улыбаться и мечтать, жить и строить планы, любить и быть свободными. Я всегда брала его за руку, когда мы шли на парад и меня преисполняла гордость: