Промахнулся вновь удалец лихой, повалил веерку ограждения.
Опечалился, озадачился, озаботился да озлобился. Злоба лютая не помощник в бой,
Да залезла в кровь не избавиться. Свила гнёздышко злоба лютая на горячем сердце Черепанушке. И сестра ее обида горькая, повисла боль жуткой да на шеюшке. Закручинился удалец лихой, что с девицей шустрой не может справиться. На колено сел, голову склонил, притворился, мол, жутко раненный….
ПереСветушка подошла к нему споможить ли чем, иль на мир сойтись…
Но обида лютая не даёт успокоиться ему, не даёт ему Черепанушке просто так стерпеть, просто так простить, не смотреть на мир от обиды той, не увидят очи свету белого. Да как подскочит он Черепан лихой да нанёс удар Пересветушке, по ноге, ее да по сахарной.
Ах ты сука, гад, пидор долбаный, мне же поутру на работушку, как же я приду, с синяком таким в кроткой юбочке да на экскурсию, Али я страшна, али я дурна, чтобы ножки белые в джинсы облачать. Ну, держись теперь добрый молодец, Огребёшь ты ныне много разного, много синяков, ссадин и тычков, готовь деньги гад, для аптекарей.
Встал на ноги наш богатыр лихой, богатыр лихой ПереСветушка и рукой махнул и дубье поднял, порешил он вдруг, что с бабой справился…..
Размахнулася ПереСветушка, нанесла удар по головушке, по колено вбила ПереСветушка, во сыру землю Челупанушку. Вновь подпрыгнул витязь Черепанушка, оторвал стопы, от земли матушки и подпрыгнул вновь, чтобы вбить дубьём ПереСветушку в землю Русскую. ПереСветушка не растерялася, а дубинушку свою подставила, аккуратно так да прямо промеж ног, богатырь попал всей промежностью, прям на дубинушку. Ах ты, гадина подколодная, сука вредная ПереСветушка, как же я пойду к молодой жене, как же покажусь своей зазнобушке. Ничего пройдёт, все пройдёт как дым, снова слюбится, позабудется, не забудь и ты как наскакивать на красных девиц, с глупой мыслею с непотребною.