– П-п-п-помоги… – прохрипел целитель, удерживая кишки рукой, лежа на боку. Те вываливались, но он словно обезумевший пытался их собрать обратно.
– То есть ты попёрся сюда без заклинания самоисцеления, – проворчал Верша и, покачиваясь, подошёл к члену отряда. – На что ты рассчитывал, кретин?
– П-п-помоги… – снова прохрипел клирик, все медленнее шевеля руками.
– У меня нет ни зелий, ни исцеляющих заклинаний, – хмыкнул берсерк. – У меня даже маны нет. И судя по твоей тупости, исцеляющих зелий у тебя тоже нет.
Клирик бросил попытки сгрести кишки обратно, обреченно взглянул на воина и открыл рот.
– За тупость надо отвечать, – сплюнул кровавый сгусток Верша.
Клирик собрал последние силы, согнулся и встал на корточки. Придерживая внутренности, он поднялся на ноги, кишки посыпались на землю, тело целителя пошатнулось, и он рухнул лицом в землю.
– Херовая была идея, – вздохнул берсерк, бросил ведьму и, вытащив топорик, подошёл к медведю. – Но раз уж команда – сраные дебилы, то делиться с ними не обязательно.
Взмах, удар и череп изменённого тьмой медведя раскалывается, а воин довольно кивает мелькнувшему на переферии сигналу об уведомлении.
После этого он развернулся и подошёл к оглушенной элитной ведьме.
– Ну, а теперь сладенькое, – произнёс он и нагнулся к ведьме, одновременно занося топор.
Взмах, миг, и когтистая лапа старухи перехватывает топор, а вторая впивается в лицо берсеркера.
– Ах ты ж сука… – рыкнул он и хотел вывернуть руку, перехватив лапу твари на запястье у своего лица.
– Проклинаю тебя, кровавый ублюдок! Проклинаю тебя на счастье! Счастливо дитя не будет – не найдёшь покоя! Проклинаю кровью своей твою! Проклинаю душою! – оглушительно визжит она.
В следующий миг Верша выворачивает её лапу, державшую его за лицо, раздается хруст, и ведьма выворачивается. Лицо берсеркера заливает кровью от новой порции ран, в воздух взмывает второй топор и опускается на череп старой ведьмы.
– Блядское отродье!
Хрясь!
В стороны летят брызги крови.
– Недоёбаная карга!
Хрясь!
Удар вскользь, и в сторону летит скальп старухи.
– Чтоб тебя, мразота…
Хлюп!
Череп проломило и вместе с кровью в стороны летят осколки черепа.
– Черти вилами ебли!
ХЛЮП!
Топор уходит глубоко внутрь черепной коробки.
Берсерк бил и бил, хотя вместо головы ведьмы уже был не череп, а мешанина из тёмно-красной, густой крови, костей и мозгов. Бил он неистово, со всей злостью до тех пор, пока звук не стал глухим. Остатки головы ведьмы смешались с землёй и превратились в грязное месиво.