Гектор дергается, а старпом ударяет его под дых ногой. Всхлипываю, почти падая, но кононир удерживает на ногах. В ветре тонет его тихий шепот мне на ухо: "Аделина, простите ради Господа…"
– Смотри, Гектор, – пытается перекричать налетевший свистящий ветер Мерти, – я ведь говорил тебе, что девка на корабле – к беде! Ты не послушал, взял паскуду! Вот тебя беда и настигла! – старпом самодовольно становится за штурвал. – Волочите эту грязную девку на доску! Пусть прогуляется в пучину!
Толкая меня из рук в руки, команда, которая еще пару дней назад улыбалась мне и своему прежнему капитану, с упоением ожидает, когда я сделаю первый шаг на доску. Умереть бы, да побыстрее; и, будь милостив Бог, не мучиться.
– Сквозь бури и грозы "Сердце дракона" несется по волнам вперед, – запевает Мерти скрипучим своим голосом, и скрежет этот сливается в какофонию звуков бушующего океана и грозы, – оставлены Богом, и лишь морской дьявол в пучинах с объятьями ждет!
Бросаю взгляд на повешенных – тех, кто остался верен Гектору, кто не тронул меня пальцем, – выколотые глаза, посиневшие лица. Перевожу взгляд на де ла Серна, с ужасом понимая, какая и ему судьба предстоит. Мужчина пытается пошевелиться, но лишь беззвучно открывает рот, проговаривая короткое "Адель…"
– Быстрее, леди Буланже, – глумится Мерти, скалясь. – А то мы решим, что вы вновь хотите подарить нам пару сладострастных минут, – вздрагиваю, делая скорый шаг на доску. – Не подумай, Адель, но твой женишок настрого запретил оставлять тебя живой. Хотя ты вполне себе куколка, я не прочь поразвлечься с тобой до берегов самой Франции. Можешь отстрочить миг смерти.
Морская пучина разверзлась. Черные волны бьются о корму корабля, пенятся, ропочут, гневятся; не знаю, как удается выстоять на доске. Босые ноги в крови. Разорванное платье оголяет тело. Длинные волосы треплет ветер. И жуткая бездна зовет, манит… Оборачиваюсь к старпому, смотрю в его лицо внимательно.
– Однажды ты будешь молить Господа о быстрой смерти, – проговариваю шепотом, но звучит он громко, оглущающе; Мерти, ошарашенный отшатывается, словно не веря ушам, а я, взглянув последний раз на Гектора, делаю шаг в море.
Вода накрывает. Не понимаю, что происходит. Даже не пытаюсь барахтаться. Пузырьки вверх; все глубже и глубже, начинаю кашлять, и вода быстрее наполняет легкие. Резкая боль, разгорающаяся в груди. Теряющий очертания корабль, уже такой далекий, замерший на полоске между водой и небом… Тишина. Шторма нет. Лишь вода. Бесконечная тьма. Обескураживающее на мгновение чувство легкости и счастья –