– Приношу свои извинения, мадмуазель, за любопытство, но что даяки хотели сделать с вами? – спросил голландец у Беатрис, когда они остались одни.
– Принести в жертву своим богам, – спокойно ответила та.
– Oh, mein Gott! – с неподдельным ужасом воскликнул Андрю. – И как вам удалось избежать такой участи?
– Когда шаман занес надо мной нож, русский друг нашего капитана первым же выстрелом поразил его! В это время капитан с рыком льва ворвался в толпу даяков, и они в ужасе разбежались. Потом был ночной переход по джунглям…
– О чем это вы? – спросил Робер, появившись на веранде.
– Да так, былое вспоминали, – улыбнулась Беатрис. – Когда отправляемся?
– Прямо сейчас! Советую переодеться. Мы с Семеном ждем у привязи.
– Я скоро!
Действительно, не прошло и десяти минут, как Беатрис предстала перед взорами мужчин, облаченная в брючной дорожный костюм. Ее русые волосы были собраны в пучок.
– Я готова, – произнесла она.
– А вам идет, – сказал Робер, устраиваясь в седле.
– Даже очень! – поддержал друга Воронцов.
Увидев, что Беатрис намеревается сесть на лошадь, он предложил свою помощь.
– Спасибо, но я сама, – произнесла девушка и поставила ногу в стремя.
Одним рывком поднялась на нем, по-мужски перекинула правую ногу и вскочила в седло.
– Кто вас так научил садиться? – спросил Сюркуф, трогая поводья.
– Были учителя, – улыбнулась Беатрис.
– Может, вы еще и стрелять умеете? – поинтересовался Семен.
– Если хотите, могу продемонстрировать, как только отъедем подальше от поселка.
– Не надо, верю на слово, – отозвался Робер. – Если что случится, пистолеты в сумке впереди справа.
– Поняла, капитан!
От виллы отъехали шагом. Вокруг было тихо, мирно. На западе по еще темному небосклону метались зарницы. В воздухе стояла та упоительная свежесть, которая обычно бывает ранним утром до восхода солнца. Пользуясь этим блаженным временем, лошадей пустили в галоп.
Быстро проскочили равнинную часть побережья. Миновав еще не отошедший от сна исламский городок Берготу и примыкающую к нему колонию голландцев Семаранг, повернули на юг.
Дорога шла мимо табачных плантаций, на которых уже с рассвета трудились яванцы, спешащие наломать липкий табачный лист, пока на нем не высохла роса. Завидев всадников, рабочие разгибали спины и смотрели им вслед.
Плантации закончились внезапно, вместе с ними исчезла и дорога, лишь наезженная тропа указывала путь. Равнина постепенно перешла в холмистую долину, справа и слева от нее поднимались вершины вулканов.