Но его страху суждено было очень скоро развеяться, ведь навстречу ему по набережной шагал, подгибая колени и подпрыгивая от возбуждения, Кукольник.
Насупившийся Гвилим не сразу увидел его, но пропустить его было очень сложно. Странный высокий чудак вдруг вырос прямо из-под земли у него перед носом, нависая над ним как какой-то граф в высоком остром воротнике. Гвилим онемел на секунду от удивления, выпучивая глаза, и большой голубой глаз посмотрел на него в ответ.
Волосы у этого незнакомца были чернее ночи, и Гвилим сразу подумал про брата. Его черный плащ был сплошь покрыт необычайно сверкающими синими звездами, такими блестящими, что они мерцали от каждого шевеления ткани. Но взгляд у этого человека (человека ли?) был совершенно спятивший. И его лицо, его лицо, будто вытянутая морда леопарда с клювом ворона и круглыми глазами шалашника – а Гвилим мог поклясться, они были абсолютно круглые, – напугало и очаровало его одновременно. Юноше пришлось сделать пару шагов назад и моргнуть пару раз, привыкая к этому зрелищу, которого, без сомнения, его взгляд еще не касался никогда в жизни. В одном он был уверен точно: перед ним маг. Только чародеи носят такие плащи со звездами, плащи, укутывающие стоящие по щиколотку в снегу ноги, и такие странные прически, напоминающие движение воздушных молний. Когда этот чудак открыл рот, Гвилим вполне оправданно ожидал услышать вороний крик, но до него донесся вполне обычный голос:
– Молодой человек! А я смотрю, мы не торопимся, да?
Кукольник всегда разговаривал со всеми так, будто они были обязаны поспевать за его бешено несущимися мыслями и понимать все, что понимает он сам, во всех одиннадцати измерениях. Кукольник, в силу возраста и сумасшествия, часто забывал, что люди обыкновенно живут в одном-двух и не забираются на луну, чтобы с ней посоветоваться, да и вообще, понятия не имеют, что их вечно ждут неотложные дела.
Гвилим оторопел и разозлился одновременно:
– Простите, вы к кому обращаетесь?
Кукольник покрутил головой, и из его волос выпало черное перо, которое он ловко поймал ладонью. Он протянул Гвилиму перо, показывая:
– Вот, это возьми и приходи на границу Кристиании, прямо за ворота, да не опаздывай! Надо же – прогуливается тут, как будто ничего не происходит!
– Простите, – снова повторил Гвилим, – но я не понимаю, кто вы такой и о чем ведете речь.