– Кстати, а где Арти? – Дэвид посмотрел на Элеонору.
– Пытается в очередной раз установить связь со своим центром управления, – ответила женщина.
– Я знаю, что хороших новостей от него ждать тоже не придется, – все так же ни на кого не глядя, бросила испанка. – Не будет больше хороших новостей.
– Нам всем тяжело, Альба, – понимающе кивнул Лайнт. – Мы все в одинаковых условиях. Кто мог предположить, что прогресс обернется пыткой? Ведь все эти фермы и установки позволили в итоге сократить количество запусков для доставки провизии в три раза. Раньше килограмм еды обходился в десять тысяч долларов. Он и сейчас так обходится, но теперь можно делать один запуск из трех, только для разнообразия рациона. Ведь от голода мы тут умереть все равно не сможем. Но есть и хорошая новость, – быстро добавил Дэвид. – Ученые разработали новый вид антибиотика. Он уже полностью готов, и на днях им начнут лечить заболевших. Так что внизу скоро все поправятся, и нам не только доставят долгожданные деликатесы, но и вторым шаттлом привезут замену. И есть еще одна отличная новость… – продолжил Лайнт, но осекся. Стоит ли в присутствии расстроенной Альбы говорить о своей семье и семье Стейз? Он только сейчас понял, что за столько дней общения с испанкой не может точно сказать, есть ли у нее семья. Замужем ли она, есть ли дети? Как-то эта информация, даже если она и была когда-то озвучена, просто пролетела мимо него. Но, даже если она свободна, то у нее, во всяком случае, может быть друг или подруга. В конце концов, родители у нее точно должны быть. Она может впасть в самую настоящую депрессию от того, что на фоне этих новостей ничего не знает о том, что происходит в Европе. Надо будет в следующий раз спросить у Мэтта, как там дела. А пока придется поговорить с Элеонорой отдельно. Когда они останутся вдвоем.
– Так что за новость, Дэвид? – Стейз выжидающе смотрела на замолчавшего Лайнта. – Мы все ждем.
– Отличная новость заключается в том, – Лайнт широко улыбнулся, – что я вспомнил о припасенном тюбике малинового желе. Альба, сегодня у нас будет пир!
– Хороших новостей нет. – Руководитель полетов зашелся в сухом кашле, еле слышном из-за закрывающего лицо футуристического респиратора. О том, что Мэтта сразил приступ, скорее, можно было догадаться по согнувшейся фигуре и трясущимся плечам. Прошла целая минута, пока Томпсон смог отдышаться и поднять на монитор красные воспаленные глаза. – Обещанное учеными лекарство оказалось неэффективным.