? Мне не нравится наш план, очень не нравится. Что мы сможем сделать?
Он явно будет превосходить нас по силам, с такой аномалией сталкивались в последний раз тысячу лет назад!
– Не паникуй, – Бастьен сохранял спокойствие, – дойдем до туда – разберемся. Я, как и ты, видал много магии, и умею ее подчинять. Поборемся, не все потеряно!
Гилберт погладил свою короткую бородку.
– Я не паникую и не думаю, что все потерянно, – возразил он. – Я объективно оцениваю наши шансы на выживание. И в случае встречи с ним шансы невообразимо малы.
– Я не видел, что там происходит, – Николай тоже был спокоен, – но я точно чувствовал, что это происходило там. Что именно – не знаю. Пока что своими расспросами и догадками ты только нагнетаешь ситуацию.
– Lüge!1 – буркнул в ответ Гилберт, но замолчал.
Николай погрузился в воспоминания. Началось все это еще в 1686 году. Он тогда был еще совсем молодым, ему только-только исполнилось восемнадцать лет. С первого взгляда Николай никак не отличался от сверстников своего возраста: подтянутый, сильный и даже грамотный сын небогатого дворянина. Он хотел героических свершений, но на героя не очень-то походил: волосы тогда, как и сейчас, торчали паклей во все стороны. Молодой Коля не любил ухаживать за ними, несмотря на все оханья матери.
Но было кое-что, что отличало его от остальных: он был волшебником. Правда, не самым сильным и не самым богатым: когда его отец, потомственный колдун, обучал Николая, то все обучение составляла теория: магии в мире осталось мало. Отец запрещал использовать магию при посторонних, и на вопрос, зачем же тогда они ее изучают, отвечал:
– Это дань уважения предкам!
– Но мы же не отдаем дань по полной! – не соглашался Коля. – Наши предки передали нам свой дар, чтобы мы им пользовались, принося всем пользу!
– Не путай, сынок! – предупредил его тогда отец, грозно попыхивая трубкой. – Одно дело – дань уважения в виде передачи знаний, и совсем другое – богохульство! Это преступление против Бога!
Но Николая эти доводы не убедили. Его воспитали очень религиозным, однако молодой парень рассудил так: если магия существует, то Создатель позволяет ей существовать. А раз Он позволяет, то можно пользоваться даром божьим. Священники раскритиковали бы его логику, но парень не слушал их. Он мечтал убраться из дома, чтобы спокойно практиковаться в волшебстве. И вскоре судьба подкинула ему удобный случай: началась турецкая война.