Все думали кем бы им стать, чтобы помочь поскорее закончиться этому кошмару и каждый пытался придумать что-то действительно важное и нужное.
Девочки мечтали стать портнихами и поварами, чтобы сшить хорошую форму военным и накормить нуждающихся. Все уже сказали свои желания, я молчала. Учительница подошла ко мне и спросила:
– Ася, милая, по моему, ты нам так и не сказала, кем ты хочешь стать когда вырастить или я не услышала?
– Маргарита Сергеевна, я не сказала, потому что я не вырасту, я умру ребенком, война рано или поздно отберёт мою жизнь, – тихим серьезным тоном сказала я.
В классе повисла гробовая тишина, все дети ждали, что сейчас скажет учительница, а она молчала.
Маргарита Сергеевна прекрасно понимала, что Ася вполне может оказаться права, вчера она вела урок в классе, где уже погибло четверо учеников, это у них пока все дети целы, но в других классах уже знают, что такое хоронить своих одноклассников. Ей конечно же следовала соврать, сказать, что все выживут и будут жить долго и счастливо. Так говорили вокруг все взрослые, смотрели в глаза детям и вопли. Маргарита Сергеевна не могла так поступить, она посчитала, что суровая правда гораздо честнее и уместнее, чем обман и ничем не подкреплённое обнадеживание детей. Они уже за эти месяцы насмотрелись и натерпелись, стали взрослыми не по годам, обмануть их сейчас равно предательству.
– Ася, мои дорогие ученики, как бы мне хотелось сказать, что все скоро образуется и никто не пострадает в этой войне. Но это враньё…а врать вам я не хочу. Да, кто-то из нас погибнет, может быть даже сегодня, на войне, никто не знает сколько проживет. Но если мы перестанем мечтать о будущем, значит мы уже мертвы, значит враг нас уже победил. Мы должны знать правду, но верить в лучшее и стараться не падать духом и продолжать мечтать, – ответила Маргарита Сергеевна Асе и всему классу.
На следующий день на урок пришла директор школы, в черном платке, все знали, что у нее героически погиб сын в первые дни войны, а дочь с двумя детьми пару дней назад погибла под завалами дома, после прямого попадания вражеского снаряда. Раиса Муратовна только похоронила своих родных, на ней был отпечаток безмерно горя и казалось что от нее веет могильных холодом, настолько ледяными и застывшими стали ее глаза.