– Вот и мне показалось, – задумчиво произнес Волгин, – что ты тоже расслабился. Не хочешь думать на два шага вперед.
– Может, ты и прав, – я вытер пот со лба, капли скатывались вниз и щипали глаза. – И на самом деле, оперативная работа, розыск, и связанные с этим движуха, мне нравятся больше, чем работа с бумагами, анализ… Для того чтобы быть хорошим следователем, нужно родиться интровертом.
– Ах вот в чем дело? – ехидно улыбнулся Волгин. – Оказывается все так просто, тебе, как экстраверту, не повезло, и, поэтому думать не хочешь. – Он передернул плечами и съехидничал: – так себе отмазка… недеформированный ты наш.
– Не передергивай… – проворчал я.
– Но даже в этом случае, – продолжил Волгин, не обращая внимания на мои слова, – жизнь одна, и я тебе о-очень рекомендую, чтобы не грохнули в подворотне… – дружелюбно вещал он, – пораскинь мозгами, и прислушайся к моим словам.
– Да ладно тебе. – Мне стало неприятно. Может, потому что правда? По-настоящему то человек обижается только на правду. – Что выросло, то выросло – отмахнулся я.
Горячий пар сауны понемногу рассеивался, его завеса была уже не такой густой.
– Ладно так ладно, сам решай. Что с прослушкой? – сменил тему полковник – Наш джентльменский договор закончится через три дня. Продлеваем?
Я вздохнул:
– Думаю придется закругляться. В пятницу, мы, как раз здесь парились с Ильичом, и я спросил у него.... Завтра узнаю точнее, но, по настрою, заканчиваем… столько дерьма всплывает. Ильич, как мне кажется, утонул в нем, – я вдруг почувствовал, как закружилась голова. -То она нанимает детективов, следить за ним, те разводят лохушку на деньги, – кстати, на его деньги, – то, колдунов сглазить меня, то наоборот приворожить его, постоянно, какие-то прохиндеи, подсовывают ей безумные бизнес-проекты, она на них ведется, и тогда мне приходиться ездить и разбираться… а уж какую чушь несет по телефону, теперь вот еще и на бандитов тратится. Ильич утомился от её бредней, – больная женщина, что тут скажешь, понять его можно. Дело в суде, он пытается мирно договориться.
– Жду до завтра.
– Договорились. Упрел я. Пошли в бассейн, – и, забыв про ногу, лихо соскочил с верхней полки, поскользнулся, невольно прислонился бедром к печи, послышалось легкое шипение, кожа соприкоснулась с раскалённой поверхностью, я почувствовал мгновенную боль от ожога.