Предисловие к Талмуду десяти сфирот
1. Прежде всего, я нашёл для себя крайне необходимым взорвать железную стену, отделяющую нас от науки Каббала со времён разрушения Храма и вплоть до нашего поколения, и вызывающую тревогу, как бы вовсе не забылась эта наука Израилем.
И вот когда я обращаюсь к сердцу кого-либо относительно её изучения, то вот каков первый вопрос: ״А зачем мне знать, сколько ангелов на небе и как зовутся они по именам? Разве не смогу я выполнять всю Тору во всех её деталях и подробностях без этих знаний?״
Во-вторых, спросит он: ״Разве не постановили уже мудрецы, что надобно прежде наполнить чрево Талмудом и законами, а кто сможет обмануть самого себя, сказав, что уже завершил всю открытую Тору и лишь скрытой Торы недостаёт ему?״
Третье: он боится, как бы не упустить чего, не приведи Б-г, из-за этого занятия. Ведь бывало уже, что люди сходили с пути Торы по причине занятия Каббалой. ״А если так, то зачем мне эта напасть? И какой глупец подвергнет себя опасности просто так?״
Четвёртое: даже увлечённые её изучением не дозволяют его никому, кроме святых слуг Всесильного; и не каждый желающий обрести имя Творца придёт и обретёт Его.
Пятое и главное: ״Ведь существует правило: при любом сомнении – выйди и взгляни, что говорит народ. А глаза мои видят, что поборники Торы в моем поколении все со мной в едином мнении, и избегают изучения скрытой части, а спрашивающим их отвечают, что без всяких сомнений, лучше выучить страницу Гмары вместо этого занятия״.
2. Тем не менее, если мы устремим своё внимание к ответу лишь на один известнейший вопрос – уверен я, что все остальные вопросы и сомнения исчезнут из поля зрения, и, посмотрев туда, где они были, ты увидишь, что нет их. Речь идёт о вопиющем вопросе, задаваемом всеми, спустившимися в этот мир, вопросе: ״В чем смысл нашей жизни?״Вот годы этой нашей жизни, стоящие нам так дорого, доставляющие в основном страдания и мучения, чтобы в итоге примириться с ними, – так кто же наслаждается ими? Или, если точнее: кому я даю наслаждение?
И правда в том, что уже утомились исследователи разных поколений размышлять над этим вопросом; и нет нужды говорить о нашем поколении, в котором не захочет никто даже помыслить о нем. И вместе с тем, существо вопроса осталось неизменным во всей своей силе и горечи, ибо иногда застигает он нас врасплох, прожигая наш разум и унижая в прах, прежде чем удаётся нам найти всем известное ״ухищрение״: влачиться, не рассуждая, в потоках жизни, как и вчера.