Бел, точно огромный хищник, ворвался внутрь. После убийства мартуба, бо́льшая часть магического состава стёрлась с клинка, но оставшегося хватало, чтобы рассмотреть помещение.
– Пусто, – донёсся до менсаконца голос рыцаря. – Только ящики какие-то, да мешки. Клеть, должно быть.
Сиоайл вошёл, глянув мимоходом на повисшие на железных петлях остатки двери и вывороченный засов.
– Вы удивительно сильны, господин Им-Трайнис, – с уважением сказал он Белу.
Тот пожал плечами:
– Должно быть, дверь не особо хороша. Нам повезло.
– Мне так не кажется, – пробормотал менсаконец, вновь посмотрев на остатки толстых – в три пальца – буковых досок.
Пройдя всю кладовую, воин обнаружил выход.
– Не заперто, – тихо произнёс он и осторожно выглянул в соседнее помещение. – Тут дверь в другую комнату и лестница в верхницу.
– Нам как раз нужно на второй этаж. К людям, – даже отрывистые фразы в устах Сиоайла звучали чуть ли не песней. – Будьте готовы.
Бел хмыкнул: стоит ли призывать к готовности живущих в приграничье?
Поскрипывающие ступени привели спутников в небольшую комнату, служившую хозяину дома спальней. Квадратный стол, единственный стул с резной спинкой, пара окованных железом сундуков, узкая кровать возле небольшой печи – Им-Трайнис видал мужицкие избы побогаче. От обычной деревенской горницы помещение отличалось разве что пушистым напольным ковром с ярким причудливым узором, да узким шкафчиком, забитым цилиндрическими кожаными футлярами со свитками.
Была там ещё одна вещь, какой не встретишь в обычном доме: дверь, полностью покрытая блестящими медными пластинами с искусным чеканным узором. Все вместе они складывались в изображение неведомого растения, спирально закрученные ветви которого переплетались со множеством загадочных знаков.
В тонкую щель под дверью просачивалось зеленоватое сияние. Слышались частые клацающие удары.
– Мастер поглощён работой, – с беспокойством в голосе промолвил Сиоайл. – Нужно скорее его остановить!
Рыцарь хищно оскалился: наконец, пришло время завершить эту проклятую историю с колдунами и вернуться в Фирайве! Ухватившись за литое бронзовое кольцо, служившее дверной ручкой, Бел дёрнул его к себе. Дверь распахнулась, изнутри вырвался сноп бледно-зелёных лучей, придавая лицам воина и менсаконца призрачный вид.