Склонись над темным морем, если можешь, и забудь
свирели звук над обнаженными ногами,
которые на сон твой наступили в иной, утопшей жизни.
На черепке своем последнем, если можешь, напиши
5. день, имя, место
и в море брось – пусть он утонет.
Нагими встретились мы на скале из пемзы,
глядя, как острова всплывают,
глядя, как алые острова погружаются
10. В свой сон и в наш сон тоже.
Нагими встретились мы здесь, держа
весы, что опускались
одною чашею к неправде.
Пята силы, желание незатемненное, любовь рассчитанная,
15. под солнцем полдня зреющие замыслы,
и путь судьбы с ударом молодой ладони
по плечу.
В краю, рассеявшемся, в краю, не выдержавшем,
в краю, что был когда-то нашим,
20. тонут острова – ржавчина и пепел.
Алтари повержены,
друзья забыты,
пальмовые листья в грязи.
Позволь рукам, коль можешь, странствовать
25. здесь, в уголке времен на корабле,
плывущим к горизонту.
Когда о плиту игральная кость ударилась,
когда копье ударилось о панцирь,
когда око узрело чужого
30. и иссохла любовь
в продырявленных душах,
когда ты смотришь вокруг и видишь
круг – ноги скошенные,
круг – руки умершие,
35. круг – глаза темные,
когда не остается даже выбора
собственной смерти, которой ищешь,
слыша крик,
пусть даже волчий крик —
40. твою правду.
Позволь рукам, коль можешь, странствовать,
от времени неверного отринь
и утони:
Тонет тот, кто поднимает большие камни.
Дай мне руки твои, дай мне руки твои, дай мне руки твои.
Я видел в ночи
острую вершину горы,
видел вдали равнину, затопленную
5. светом луны какой-то незримой,
видел, повернув голову,
сплотившиеся камни
и жизнь мою, натянутую, как струна.
Начало и конец.
10. Последнее мгновение.
Руки мои.
Тонет тот, кто поднимает большие камни:
эти камни я поднимал, сколько было сил,
эти камни я любил, сколько было сил,
15. эти камни – мою судьбу,
израненный моей землей,
измученный моею рубахою,
осужденный моими богами —