Потому что признаваться, что за последние полгода у меня точно и совершенно категорически не было никаких контактов, мне совсем не хочется!
Но и рассказывать про свои попытки завести ребёнка с предыдущим своим молодым человеком, с которым я встречалась в прошлом году, я тоже как-то не тороплюсь.
Уф, даже не представляла, как тяжело отвечать на такие вопросы! Точнее, тяжело отвечать своему непосредственному руководителю, потому что это больше мне напоминает теперь какой—то фашистский допрос. В гестапо.
Я чувствую, как мой лоб покрывается испариной.
Особенно когда перед тобой не обычая замотанная жизнью женщина-гинеколог из районной поликлиники, а сексуальный мужчина-твой-босс, от которого буквально писает в трусики вся женская часть нашей клиники и все наши пациентки в придачу!
– Отлично, это мы выяснили, – продолжает что-то записывать на листочке Игорь Олегович. – Секс у нас есть… Точнее, у вас, – немного смутившись, поправляет он сам себя. И как часто? – снова поднимает он на меня свои глубокие глаза цвета горного озера.
– Что? Как часто? – начинаю нервно моргать я.
Так, надо вспомнить, как же часто я сама советую заниматься сексом своим пациенткам… И не могу… В голову словно песок насыпали. Точнее, солому.
Я прямо как Страшила из «Изумрудного города», смотрю своим незамутнённым мыслью взглядом на своего строгого начальника, пока у меня из головы сыпятся опилки. Или это из «Винни-Пуха»?
Я чувствую, как у меня учащается дыхание и потеют ладони.
Дожили.
Классическая паническая атака налицо.
– Да, насколько часто вы занимаетесь сексом? С целью забеременеть, – добавляет мой босс.
И тут я, сама не зная, почему, вдруг выпаливаю:
– Ежедневно! Каждый день. Утром и вечером, – зачем-то поясняю я.
И гордо выпрямляю плечи и спину. И с вызовом смотрю на своего главврача.
Пусть не думает, что у меня не бывает секса!
Очень даже бывает!
– Ну что же, это хорошо, – опускает глаза в свою бумажку Вершинин, и начинает что-то яростно писать на ней. – Хотя так часто и не требуется, – бормочет он, всё ещё не поднимая от своих писулек глаз.
– Да, я знаю, – гордо отвечаю я. – Но я, к сожалению, не могу… – думаю, как же лучше-то это объяснить… – сдерживать порывы, – наконец-то подбираю я выражение, – своего партнёра, – наконец-то заканчиваю я фразу.
– Ну что же, для начала вот, – протягивает мне Вершинин бумажку, и я с недоумением взираю на неё: