– Откуда ты знаешь сколько мне осталось?
– Не знаю, просто предположила – я вновь принимаюсь искать телефон Макса, на этот раз уже достаю свой и звоню ему – Ты играешь в лиге с 2006 года, помню, ты сказал, что хочешь перевести мать из Новосибирска в Москву, но, видимо, слава голову вскружила?
Я говорю это на автомате, не фильтруя особо выражения и не беспокоясь, что могу кого-то этим обидеть. Все дело в том, что несмотря на свой холодный внешний вид, я рассматриваю каждого игрока не только с точки зрения машины по зарабатыванию денег с набором навыков, цифровыми характеристиками и статистикой. Я вижу в них молодых ребят, которые отказываются от нормальной жизни, убивают свое тело ради лучших результатов. Изводят себя тренировками и постоянно находятся под сильнейшим эмоциональным давлением. Поэтому я в первую очередь узнаю ситуацию дома и на душе у спортсмена, а потом уже делаю из него хладнокровную звезду хоккея.
– Охренеть! Ты знаешь обо мне больше, чем мой агент.
– На то она и лучший агент, тупица! – уже более бодро отвечает товарищу Макс, вышедший из душа.
– Одеться не хочешь? – я окидываю взглядом своего клиента, который на данный момент стоит в чем мать родила и светит своим накаченным торсом. Спасибо, что хоть полотенце на бедрах оставил.
– А что? Смущаю? – начинает Макс старые добрые приколы на тему того, что все женщины по определению хотят их. Вот только я очень большое холодное исключение. Хоккеисты для меня существа бесполые, я с ними не сплю, не целуюсь, не флиртую и не завожу отношения. Точка.
– Нет, хочу убедиться, что ты в таком виде не припрешься на тренировку – спокойно отвожу глаза и направляюсь к дивану, где вибрирует его телефон. Оказавшись спиной к парням, я принимаюсь чистить телефон Макса, который непонятно с чего решил, что всё же я оценю его следующую шутку.
– Упс…
Я слышу его голос за спиной и мне даже не нужно поворачиваться, чтобы понять, что означает это «упс». Как дети, честно слово! Вскинув голову наверх, я набираю воздух в легкие, чтобы не сорваться на нем.
– Макс, заканчивай, одень трусы и тащи задницу на кухню – даже не обернувшись, не взглянув на голого Макса, как вы поняли уже без полотенца, я прохожу мимо парней в углубление огромной гостиной, где находится кухня.
– Она же лесбиянка, ты чего стараешься? – встревает Понаморев, чем у меня вызывает приступ смеха.