– Есть тебе что спросить у них? – снизошел до Нормы офицер. – Ну там, что вы обычно спрашиваете.
Норма стиснула в кармане мундира лист опросника. Какая глупость! И она подумала, что с первого дня сможет сделать что-то потрясающее, что-то новое? Что-то, что на самом деле облегчит работу сыскному управлению?
– Ну, нет так нет, – не стал дожидаться ответа офицер и махнул своим: – В телегу и до острога их! На каторгу пойдут как миленькие.
– Как на каторгу?! – вскинулся один, на чьем лице все еще сочилась кровью разбухшая царапина. – Как так на каторгу, господа хорошие! Да за что, за какие грехи? Мы ж простые рабочие, нанимались через приказчика к купчине, ящики таскать да грузы торговые по городу развозить! Почто нам было знать, что это незаконно?
В груди дернуло, а в голове разом прояснилось, будто шальной ветер подхватил кисейную занавеску, плеснув в сумрак чистым светом. Так уже бывало раньше, бывало и сегодня, но чувство истины вернулось с новой силой.
– Он говорит правду, – тихо произнесла Норма. Но когда никто не отреагировал, откашлялась и повторила громче: – Этот человек не врет, он не знал, что груз контрабандный! Скажи мне, где тот приказчик, что вас нанял, – обратилась она к притихшему мужику.
– Неведомо мне, – буркнул тот, вжав голову в плечи, обтянутые плешивым полушубком. – Он в доках обретался, сцапывал по одному тех, кто работенку подыскивал. Больше мы его не видывали.
Остальные горе-контрабандисты согласно закивали.
– Снова правда, – подтвердила Норма, почувствовав внутри новое колыхание светлой завесы. – Господин полицейский, их вряд ли можно считать виновными.
Но чуда не произошло. Сыскной дернул щетинистым подбородком:
– Преступление есть преступление. Знали они – не знали, закону разницы никакой.
– Но как же…
– Тебе бы «Уложение об ответственности» подучить, девочка.
Через минуту Норма беспомощно наблюдала, как мужиков со связанными руками по одному выводили из разгромленного склада и сажали в казенную телегу, запряженную парой меринов.
И так-то ей предстоит служить на благо людей и во славу серафимов?
– Что, снова глаза на мокром месте? – Илай подошел неслышно, повторно подгибая лязгающие по полу когти.
– Я не плачу, – сердито отозвалась Норма и поправила манжеты.
– И правда, – покладисто согласился брат-Янтарь. – Мне показалось.