«Опять к-к-книги, – возмутился Серёга. – Не понимаю, зачем вы их таскаете, всё равно никто не покупает. Ты бы, Васильич, л-у-у-чше б-б-атончик колбаски п-п-ринёс. – Так начинается диалог в «Дороге к счастью» об отношении к книге и о понимании счастья разными героями произведения, волею судьбы проживающими на кладбище.
– Я, дорогие мои, ученый – классификатор, – отвечает Василич, – и потому отношение мое к книге однозначно, как к фундаменту всех моих знаний. Сочетать в себе книжного червяка и классификатора для меня истинное удовольствие. Извлекая знания и систематизируя их, порой добиваюсь успеха. Эх, если бы вы знали, какое это счастье для меня – отыскать в этом хаосе мыслей некую логическую связь.
– То-то ты счастливый т-т-акой после водочки сидишь и смотришь в одну точку. Счастье ищешь?»
Да, каждый персонаж этой книги стремиться к счастью, пытаясь отыскать дорогу к ему кто в заброшенных книгах, кто просто в самой жизни. Потеря интереса к книге, как явлению культуры, глубоко волнует Алексея Решенского, писателя, отражающего современные реалии жизни. Утрачивая книгу человечество теряет и себя. Ведь по определению Константина Паустовского «сердце, воображение и разум – вот та среда, где зарождается то, что мы называем культурой».
«Сегодня никому книги не нужны, – с горечью заявляет профессор, герой рассказа „Так и будет“, – Вот смотрите, … Академика Колмогорова уже на помойку несут, а на днях Карамзина и Киреевских спас. Вы, молодой человек, надеюсь, понимаете насколько это ценные труды. Да, всё перевернулось с ног на голову. Э-э-э, м- да, вот третий том Брэма, да вот, увы, только третий. Издательство Академия, надо сказать, наиценнейшее издание. Да разве ему место на помойке?»
«Эх, книги, книги выбрасывают, – вторит профессору пономарь Тихон из «Дороги к счастью». – Да какие! И Пушкин, и Чехов, и Куприн, да всё собраниями целыми. Иди, мил человек, там еще есть. Не унести мне всё. Ой-ой, жалко как. Ну люди, ну люди!… – Безумные, безумные люди, прости меня господи, – всё возмущался Тихон. – Разве так можно?
– Ну, почему же безумные, Тихон? Может, люди прочитали их, и они ненужными стали?
– Что ты, что ты, Ваня, а доброта, сердешный ты мой, на что? Поделись ты крошкой последней с ближним своим, и господь непременно тебя отметит и отблагодарит. Потому как, брат, без любви, да без веры жить нельзя. Люди, как сухие деревья становятся, радости от них нет, да и без надобности они. Так свой век и коротают. Суетятся, суетятся всё, а толку нет. Идём мы с Тихоном по улице, тащим тюки с книгами, тяжело. А я вот чувствую, что сегодня нет у меня никого ближе и роднее этого Тихона. Сразу дом вспомнил, деревню, яблони наши. Душа рвётся на части, хоть глазком глянуть, как там?»