Чужих людей Таня сторонилась с детства, ни в чьей любви не нуждалась особо, зато в ее квартире проживала зоологическая семья: рыбки и птичка и грызуны, собачка Бобби и Фелиса дикая кошка.
Все радовались приходу Тани, это был чудесный сюрприз.
– Таня, – спросила Катя с улыбкой, – ты сообщила морским свинкам когда ты вернешься домой? … А, как поживают рыбки? … А, кролики? … А хомяки? … Ох, как бы я хотела, чтобы и мои дети так послушно себя вели!
Вечер, горят свечи, мантница пыхтит на плите, а на столе – салаты, грибы, свежие огурцы и помидоры, словно в зиму вернулось лето, не дожидаясь весны.
Ронни поднялся из-за стола, и с бокалом вина от лучшего винодела, с которым знаком был лично, он прославил Бога за рождение Христа, благословил накрытый стол и собравшихся за ним, и тех, кто не пришел и тех, кто далеко.
Вечером к чаю подавался торт-Наполеон и тихо велась беседа о событиях прошедшего года и планах на будущий год, а в полночь все устали и отправились на покой.
Рождественская ночь тиха и таинственна, а утро радостью славится. Солнечный свет заливал комнату, где подавались на завтрак бутерброды со всякой всячиной и горячие блины, а для поднятия настроения была открыта баночка красной икры.
В полдень Ронни с Надей навестили Джильберта и Розу, они жили этажом ниже, хоть в церковь не ходили, но тоже радовались Рождеству.
Когда в Бельгии правили немцы, Джильберт учился в колледже иезуитов, он искренне верил в Христа и принял проповедь епископа из Ватикана, что Германия для фламандцев братская страна, как божий призыв, и отправился на фронт, к немцам, как к старшим братьям.
Джильберт воевал на восточной фронте, потерял лучшего друга, был ранен в бою, а, когда в Бельгии праздновали Победу, вернулся домой, а его посадили в тюрьму за сотрудничество с врагом.
И лишился бедняга чести быть патриотом родной страны, как и наследства отца, обида на церковь долгое время в его сердце жила.
Прошли годы, Джильберт открыл новое дело, имел успех, женился на прелестной Розе, единственной дочери почтенной семьи, но от венчания наотрез отказался, решив, что церковь ему чужда, и в жизни вера в Христа ему не нужна.
Надо сказать, что и Ронни в церковь лет тридцать не ходил, как свидетель того, как там продавалась святость за деньги, и только встреча с Надей обратили его к Христу, они вместе искали церковь и нашли божью семью.