Ещё классический пример восприятия. Издаёт ли шум падающее в лесу дерево, если некому его услышать? Это вопрос определений. Если мы определим шум как сумму множества частот колебаний воздуха, вызванных падением, то шум есть. Ежели мы принимаем шум как внутреннее отражение этих колебаний в сознании (или что там есть у букашек), воспринимаемое субъектом (не обязательно человеком), то шум всё равно есть. Потому что лес живой, населён мириадами слышащих и чувствующих, то есть оснащённых органами, воспринимающими звуковые колебания, существ, пусть даже они не способны произнести слово «шум». А если мы этот шум не слышим, то это наши проблемы.
Но если мы обработаем окрестности дерева фосгеном (что бесчеловечно даже в мысленном эксперименте, хотя во время войны моральные категории и не исчезают, но многое допускается), то всё равно остаётся механическая часть звука, воспринимаемая окружением – почвой, соседними деревьями, камнями и прочим якобы неживым материалом. То есть опять возвращаемся к определениям. Или мы имеем механически трясущийся мир, или, если он населён индивидуумами, шум рассматривается как понятие переработанной в индивидуумах информации о механических колебаниях. То есть мы приходим к изменению самого понятия «шум» в зависимости от уровня восприятия от лёгкого колебания близлежащих камней до множества звуковых оттенков, воспринимаемых даже не человеком, а многими лесными жителями, слух которых намного острее человеческого.
Доступные нам представления о Вселенной в целом находится в головах у нескольких десятков учёных, просто видят звёзды и обеспечивают их существование все люди. Для существования всей вселенной требуется гораздо больше наблюдателей. Даже таких, которые считают, что мы все есть только сон, который видит Брама, а во сне возможно всё.
Впрочем, да простят нам боги и герои за то, что мы столько наговорили о делах божественных.
Геродот.
Сразу оговоримся, что автор, как следует и из вышенаписанного и будет ясно из нижеследующего, не является верующим в привычном смысле и не принадлежит ни к какой церкви. Тем не менее гипотеза Бога весьма интересна, и поэтому попробуем её применить. И поговорим о предметах богословских.
Точно так же, как каждый грамотный человек может (но не должен) писать стихи, в своё время каждый мыслящий человек должен (если может) задумываться о божественном.