Я кивнул. Но в ту же секунду замер от страха: та тень девушки на Байкале…
Я рассказал Гранду всё, что знал о ней или слышал от неё.
С каждым моим последующим предложением рассказа о той девушке, старик становился всё более и более хмурым.
– Та-ак… Ясно. Значит, ты с ними уже знаком. Типичный пример Совы. Хотя здесь и ей не позавидуешь – у неё серьёзные проблемы.
– У неё? – удивился я. – Но следила же она за мной, а не я за ней.
– Да.. Вот только она нарушила основное правило перемещений: «Пунктом своим перемещения не бери будущее, потому что нет ещё его, и не бери год в прошлое от времени своего, потому что так настоящему быть помешаешь и своё будущее испортить можешь». Не хочу забегать вперёд, но если с тобой что-то случится… то за тобой с их стороны ещё минимум полгода следить не будут. У Плачущих Сов не так уж и много народа, чтобы за каждым следить, а если Сова… кхм… погибнет, то они её «присматриваемому» ещё долго нового надсмотрщика не назначат… Если вообще соберутся назначать.
– А почему Совы – плачущие? – сказал я, начиная понемногу «втягиваться» во всё происходящее.
Вдруг рация Гранда затрещала и из неё послышался слегка хамоватый молодой голос:
– Э, дед. Этот, вояка наш вернулся. В крови весь… спуститься-пожалеть не хочешь? Он как раз сейчас в здание идёт.
– Виктор, не засоряй эфир… – недовольно ответил Гранд и уже спокойным голосом добавил. – Сейчас спущусь. Олег, объясняю: плачущие они потому, что у них индикатор зарядки… типа как на твоём телефоне: полосочками. Только не белыми, а синими по нижней части глаза: эту линию закрывает нижнее веко. Всё, пошли, а то героя пропустишь.
Мы вышли из кабинета и спустились на первый этаж.
Там уже стояло несколько десятков человек. Все они напряжённо смотрели вперёд на закрытые двери, ведущие в соседний корпус Лаборатории. Все, кроме одного, который, стоя у стены, противоположной стене с дверями, держал в лапах какой-то длинный прибор, напоминающий металлоискатель.
– Знакомься, Олег, это – Виктор Брамов – робототехник, нанятый нами в Санкт-Петербурге, – сказал Гранд, подводя меня именно к нему.
Виктор поставил прибор к стенке и протянул мне лапу.
Как только я её попытался пожать, он тут же отдёрнул её и злорадно сказал:
– Не… медленный слишком для Избранного.
Виктор Брамов был крысой-альбиносом лет двадцати пяти – тридцати. Слегка наглый, вспыльчивый, но при этом, как потом оказалось, он очень хорошо разбирался в роботах и из простого хлама он мог создать самопальные, но при этом вполне работающие приборы.