Ассистентская кучка вне кабинета профессора расправляла плечи, делала глаза остренькими и держала в предзачётном напряжении очередную группу студентов, стремящихся стать врачами не понаслышке.
От их указок чесалась спина, плакаты на стенах отпугивали своей анатомической информированностью.
***
В клинике мы были много дальше от больных, чем они, несчастные, от нас, именно по этой простой причине вели они бесконечные разговоры между собой о своих страданиях, находили много общего, почти роднящего, близкого и по – человечески понятного.
Врачи, вечно спешащие, постепенно теряли остатки доверия, проигрывали во всём, не понимая главного. Раскладывая человека на многочисленные анализы и дообследования, теряя контакт с больным, навсегда отходили от своего призвания в сторону и вниз, теряя врачебную индивидуальность.
Осознавая эту деформацию, Елена Петровна мастерски использовала перекос в свою пользу, стоило ей присесть, отставив палку, на кровать больного и положить свою руку на страдальца, как начинались рыдания от переполнявшего доверия и колоссальный эффект катарсиса любви и облегчения.
Именно в этом состоял один из секретов необычайной профессорской популярности. Я всегда понимал, что у постели больного нельзя стоять, говори с ним сидя. На женскую постель никогда не садись, возьми стул.
Мужика нужно поставить, либо усесться в ногах, он обязательно подвинется. Выслушай его в первый день и он будет твой до выписки и ещё, мало кто способен говорить о себе больше пяти минут.
И самое последнее, рука должна хотя бы касаться человека. Искренность, контакт, доверие тебе обеспечены, но этому нас не учили.
За огромным письменным столом сидела маленькая сухонькая женщина, очень ранимая и напряженная. Острым взглядом своим она отгородилась, защищаясь от этого неудобного мира.
Она с младенчества могла передвигаться только с посторонней помощью очень доверенного лица, ноги были мертвы с рождения и являлись обузой самой жизни, её безжалостным проклятьем.
Трагедия не предполагала норм человеческой жизни, любви, крика ребёнка, рук близкого человека.
Бессонные ночи связаны были с познанием Предмета и в этом она бесконечно преуспела. Её круги спирального вращения очень медленно поднимали собственную значимость. Захват новой территории предполагал постоянный подъём над собой, выстроил из неё бойца.