– Я понял. – Сергеич перебил меня.
– Я рад, – я кивнул Сергеичу. – Анастасия, вас касается то же самое что и вашего отца. Так как отцу важны вы, то внимание к вам будет намного усиленние с моей стороны и со стороны ваших врагов.
Пришло время для моей сумки. Я достал оттуда одну из коробочек и открыл её. Кулон в форме сердечка? С юмором у моего начальства и правда беда. Будем значит работать с тем что есть.
– Это должно постоянно находится при вас, – я протянул кулон Анастасии. – В этой штуковине спрятам маячек и с его помощью я смогу найти вас в любой точке земного шара. Золото кстати настоящее.
Зачем я ляпнул про золото я уже сам не знал. Анастасия молча взяла у меня кулон и сразу повесила на шею. Прекрасно. Проблем с ней значит будет мало.
– Мне нужен план дома, – я закрыл сумку. – Так же соберите вечером свою охрану. Посмотрим что они из себя стоят. Кто здесь занимается почтой?
– Я. – Ирина Петровна снова наполнила мой стакан чаем и пододвинула поближе вазочку с печением.
– Письма и посылки, которые сюда приходят теперь вы сперва приносите мне, – я благодарно кивнул за чай.
– Хорошо.
Хорошо.
– Теперь главный вопрос. – Я отхлебнул из стакана. – Андрей Игоревич, как вы поняли, что за вашей дочерью начали охоту? Вам были угрозы?
– Я стала замечать, что за мной ходят одни и те же люди, – ответила за отца Анастасия.
Следили значит. Хорошо. Дочь Неверова нужна кому то живой. Так от нее больше пользы. Убийство мы исключаем и дело уже становится легче. Хотя бы не ждать внезапную пулю.
– Следили за вами кавказцы?
– Нет.
Немного неожиданный поворот событий. Хотя я тоже это предвидел. То что Неверов финансировал операции против боевиков было ясно. В шайках этих индивидуумов были и лица европейских национальностей.
Про гибель телохранителя я спрашивать не хотел. Видимо трагедия произошла совсем недавно и девушка еще переживает по этому поводу.
Я ещё раз посмотрел на Анастасию. Мне приходилось часто иметь дело с отпрысками толстосумов. В основном это самовлюбленные, наглые и грубые уроды привыкшие к тому, что мир существует только для них. В девушке сидящей напротив меня я видел совершенно другое. Взгляд был без той наглости и надменности. Я бы даже назвал его немного застенчивым. Её природная красота особо не выделялась яркими красками. Подведенные ресницы и слегка накрашенные губы. Ухоженные руки без огромного количества золотых украшений. Вообще сейчас самой дорогой вещью был подаренный мною кулон. Я боялся, что придется работать с расфуфыренной пигалицей привыкшей получать от жизни все, а увидел перед собой обычную девушку.