Но Лунная соната всегда восхищала меня. История давно забытых дней прошла, а музыка раненого сердца до сих пор знакома каждому. Учитель говорит, что у меня абсолютный слух. Интересно, это благодаря ему я так безнадежно глубоко погружаюсь в музыку и слышу через нее мир? Вот подул легкий ветерок, кто-то нежно взял меня за руку и повел танцевать. Выглянуло летнее солнце и отразилось в реке, где дремлют кувшинки. Я улыбнулась, вернувшись обратно в реальный мир.
– Буду поздно. Оксана приготовит ужин, надеюсь увидеть тебя за столом вечером.
Ох, эти семейные традиции.
Как только папа вышел, я поставила обратно нотные листы. Кому, как не ему, знать, что я готова. Усердные репетиции изо дня в день на протяжении уже многих лет сделали из меня хорошую пианистку. Мои старанья точно не останутся незамеченным. Должна же я как-то развлекаться? И неужели мои ночные шалости были напрасны. Выводить карандашом ноты на нотном стане при свете лампы не так уж и полезно для зрения. Но оно того стоило.
Еще несколько дней назад я наткнулась на перфо́рманс исполнения саунтрека из «Готики 3» Кая Розенкранца и влюбилась. Не в него, конечно. В его произведение, которое уже не раз слышала на звонке мобильного телефона лучшей подружки. Но там был лишь отрывок самого надрывного момента, который я не могла оценить в полной мере до вчерашнего вечера.
Я закрыла глаза. Пальцы быстро запомнили движения, и уже по памяти нажимала то белые, то черные клавиши. От высоких нот трепетало сердце. Что-то таинственное, но такое глубокое, без чего нельзя представить свою жизнь, сладко погружало меня в себя. То, что мне еще незнакомо, не изведано моей душой, манило и заигрывало с моими чувствами и уносило в другой мир, где нет мыслей, только ощущения. Если добавить скрипку, то можно заплакать. Плачущий инструмент тревожит душу так легко, что сердце может разбиться от одних лишь звуков.
Мои мечтания прервал Коул. Мой лысый кот.
– Привет, пушистый.
Кот прошелся по клавишам, как клякса по чистой прописи.
– Я недавно тебя кормила. Еще хочешь? – Протяжное мяу и большие карие глаза убедили меня прервать занятие.
За последние полгода Коул сильно прибавил в весе. Его привинченная маленькая головка смешно смотрелась на фоне широкого таза с большим круглым пузом. Но это не делало его менее грациозным.