За мэтрами Серебряного века следуют авторы, которые начали печататься еще до революции, но по-настоящему состоялись только в эмиграции. Двое из них оспаривали титул лучшего поэта русского зарубежья – это Владислав Ходасевич и Георгий Иванов. Другие менее у нас известны, но в стихах каждого присутствует неповторимое своеобразие – при том, что темы их стихов во многом схожи. Все они пишут об утраченной России и пытаются осмыслить эмигрантскую судьбу. В их творчестве еще слышны отзвуки Серебряного века, но есть и поиск новых форм: это заметно и в последних стихах Владислава Ходасевича, и в поздних, уже послевоенных стихах Георгия Иванова.
Среди поэтов этого поколения несколько авторов выделяются не столько литературной, сколько человеческой судьбой. Авторы, о которых шла речь ранее, были свидетелями трагических событий, но стихи писали и те, кто в этих событиях активно участвовал. Среди воинов Белого движения были настоящие поэты: казаки Николай Туроверов и Александр Перфильев и «русский финн» Иван Савин (Саволайнен). Особое место среди них занимает мать Мария – Елизавета Юрьевна Скобцова, поэт Серебряного века. Во время Второй мировой войны мать Мария погибла в концлагере, так же как Раиса Блох и Юрий Мандельштам, чьи стихи включены в этот сборник.
В 1930-е годы жизнь русского Парижа была насыщенной событиями, яркой и внешне даже праздничной. Леонид Зуров, писатель, человек, близкий к семье Бунина, назвал Париж этих лет «веселым» для русской эмиграции и «жадным» и описывал его так:
«Казалось, зарубежные силы неисчерпаемы… Встречи художников на Монпарнасе, вечера в зале Лас-Каз, толстый литературный журнал, две независимые ежедневные газеты, много издательств. Центр зарубежной эмиграции. Шаляпин, Рахманинов, Глазунов, Коровин, Сомов, Бенуа… Куприн, Зайцев, Ремизов, Шмелев, Алданов и Мережковские… Множество всевозможных союзов, землячеств и объединений. Эмигранты Москвы, Петрограда, Киева, Харькова и Одессы. Живая история старой жизни, революции, Гражданской войны и всех эвакуаций. Рестораны, перекочевавшие из Константинополя, цыгане, которые певали у Яра и в Новой Деревне. Все бодры, полны надежд и возбуждения. Зима. Литературный сезон. <…> Елисейские Поля играли всеми огнями, легкое зарево стояло в небе. Ветер волновал пламя под Триумфальной аркой»