Как-то я услышала, как мама ругала Альку, увидев у него в руках свежий номер газеты «Каширские известия». Оказалось, что Алька на велосипеде поехал в Каширу, один из старейших городов Московской области, расположенный на Оке. И чтобы доказать, что он побывал в Кашире именно в этот день, купил там местную газету, и с ней вернулся домой. А Кашира находится в ста пятнадцати километрах от Москвы! Алька чувствовал себя героем, проделавшим такой длинный путь на гоночном велосипеде! А что чувствовала моя мама, узнав об этом? Я думаю, после серьёзного разговора с мамой, Алька понял, что натворил. А тогда мне было жалко его.
Однажды я уже легла спать, когда Алька сказал моей маме:
– Сейчас Галка заснёт, и я скажу Вам тайну.
Сердце так и подскочило у меня в груди. Тайна! Я сейчас узнаю Алькину тайну! О чём? О ком? Почему он расскажет о своей тайне моей маме? Я притворилась, что сплю. Стала дышать медленно и ровно. Через несколько минут Алька сказал:
– Ну вот, кажется, заснула.
– Я ещё не сплю, – неожиданно для себя проговорила я.
Поняв, что я навсегда потеряла возможность узнать Алькину тайну, я накрылась с головой одеялом и горько-горько заплакала.
Жизнь бурно кипела в нашем пятом классе. Это кипение отражалось в стенной газете, выходившей каждую пятницу. Мы назвали газету «Лук». Это название таило в себе два смысла: стрелы из лука попадают в цель, и от лука на глазах появляются слёзы. Появились они и у меня, редактора стенной газеты, по совместительству художника и корреспондента. Вот как это было.
Мы выпускали газету сами, без классного руководителя. В газете были заметки о событиях, произошедших за неделю в классе: интересные случаи на уроках, посещение театра, поздравления именинников, планы на четверть, на каникулы. Была и рубрика «Жизнь в классе в карикатурах». Из-за одной карикатуры меня вызывали к директору школы.
На карикатуре были изображены две ученицы, Клава Булкина и Нина Ширяева, сидящие за партой на уроке с большими бутербродами в руках. Прикрывшись крышками от парты, они откусывают от бутербродов. Это была чистая правда, они ели на уроке математики и получили замечания в дневники. А вот за что я пострадала, так это за подпись к карикатуре: «Голодающим не до учения!».
Оказывается, к директору пришла мама Клавы и пожаловалась, что её семью оскорбили. И Клава, и Нина были из малоимущих семей, школа давала им бесплатные обеды, так зачем же смеяться над этим? В общем, директор велела снять газету и извиниться перед девочками. Я не могла понять, за что? Ведь ели? Ели. На уроке? На уроке. Замечания получили? Получили. Надо высмеять? Надо.