– Бабушка прятала этот портрет от немцев во время войны, – сказала Марианна, увидев, что я заинтересовалась портретом. – Это старший брат и я, – пояснила она.
Мы сели за письменный стол с маленькой красной настольной лампой. Смотрю в окно – Киевский вокзал с часами на башне. Я не сводила глаз с этих часов, следила за стрелкой, слушая объяснения и не понимая ничего. Отвратительный запах краски на металлическом абажуре сводил меня с ума. В голове одна мысль – скорее бы домой!
Чтобы муки мои быстрее закончились, я попросила соседа Мишу (или Мишеля, как его называл его папаша) объяснить мне то, о чём будет рассказывать Марианна. Мне было стыдно, что меня, как двоечницу, «взяли на буксир». Я старалась как можно быстрее отделаться от занятий, расспросов, угощений, несмотря на то, что мне были рады, меня даже ждали бабушка и мама Марианны.
А Семядоля, наша математичка, как ни странно, оказалась доброй и заботливой, я испытала это на себе. Как-то к нам приехала бабушка. Сколько вкусных вещей она привезла! Две сырые курицы с луковицами внутри, чтобы не испортились в дороге, самодельную ветчину, яблоки, груши, сливы, варенье и вишнёвку для родителей (бабушка делала её сама). Мы долго сидели вечером. Меня не гнали спать, так как первый урок должен быть физкультура, а я была освобождена после болезни. Мне ко второму уроку, наконец-то дослушаю до конца радиопередачу «Пионерская зорька»! Утром позавтракала не спеша. Бабушка сварила вкусную кашу. На столе стояла миска с вишнями, я съела целое блюдечко очень вкусных сладких вишен и пошла в школу.
Начался урок. Настроение хорошее: алгебры уже не боюсь, так как благодаря Мишелю и Марианне соображаю, что к чему. И вдруг чувствую, нет, не соображаю. Голова кружится, руки не слушаются, хочу сказать Марианне, что мне плохо, тоже не могу – губы не слушаются. Вижу, подбегает ко мне Семядоля, щупает лоб, о чём-то спрашивает меня, пытается приподнять, а я как тряпичная кукла: голова на шейке мотается. Упала головой на парту и уснула. В конце урока открываю глаза – чувствую себя нормально. Но Семядоля отпускает меня домой, спрашивает, кто отведёт меня. Лес рук. Марианна и Вера повели меня домой, а со мной уже всё в порядке, идём, радуемся.
Бабушка поблагодарила девочек, угостила их грушами и сливами. Прибежала с работы встревоженная мама (ей позвонила Семядоля), стала расспрашивать, что со мной, что я ела. Оказалось, что утром я съела не вишнёвое варенье, а вишню из вишнёвки – «пьяную вишню»! Целое блюдце! Вечером, когда взрослые выпили бабушкину вишнёвку, бабушка высыпала вишни в миску – пьяные вишенки! Меня и развезло на уроке!