У Тани выходной. Может быть, и ее и мои выходные выглядят не настолько впечатляющими, как те, о которых всю дорогу сюда возбужденно повествовала Ника, но не у всех есть свой популярный маникюрный салон и время, чтобы летать в Сочи на выходные.
Я замечаю Таню, как только распахивается металлическая дверь, ведущая из Центра на парковку, и прошу Данилу посигналить, чтобы обозначить наше местоположение, когда подруга растерянно крутит головой по сторонам.
– Кто такой? – без особых эмоций интересуется господин чиновник, подаваясь вперед и вжимаясь грудью в руль, чтобы лучше видеть парковку.
Выглядываю между передними сидениями и наблюдаю, как рядом с Таней шагает высокий худой парень в очках.
Это Альберт – ее сосед и друг детства. Ходить по книжным магазинам – для них что-то вроде совместного хобби. Мою подругу успокаивают все эти книжные стеллажи, запах хрустящих страниц, а на кассе она обожает набрать кучу всякой ненужной дребедени, которой потом снабжает Марусю.
Вернувшись на свое место, жду, когда откроется задняя дверь. Таня забирается в салон через полминуты вместе с сырым спертым парковочным воздухом.
Я ничего не объяснила, когда сказала, что заеду за ней через полчаса. Я и сейчас не знаю, как объяснить происходящее, встречая ее удивленный и немного настороженный взгляд.
– Что происходит? – Таня двигается в середину, бросая косой взгляд на водительское кресло. – Садись ты уже! – требовательно кидает через плечо, посмотрев на Альберта.
Ему приходится сложиться вдвое, чтобы протиснуться на сидение, потому что его рост далек от среднего. Когда это удается, его острые колени упираются в водительское кресло. Как раз в область почек Капустина.
– Это мой парень. Альберт, – Таня представляет своего соседа, заставляя меня тем самым удивленно хлопнуть ресницами.
В ответ она посылает мне очень говорящий взгляд – «так надо!» – и ментально просит ни о чем ее не спрашивать.
Из каких бы соображений она ни объявила Альберта своим парнем, решаю просто смолчать. Ее «бойфренд» испускает недовольный вздох, и по его симпатичному, почти смазливому лицу можно понять, как он относится ко всему этому спектаклю.
Протянув руку, Капустин меняет положение зеркала заднего вида, и угол его наклона говорит мне о том, что Данила изучает пассажира за собой.