Я задал уже ничего по сути не значащий вопрос. Так, как Дортона уже некоторое время нет на этом свете. – Почему же он любимый, есть не любимые? – Как можно менее заинтересованным голосом спросил я.
Почти все родственники Велтона на дороге праотцов. В своем племяннике он можно сказать души не чает. Потому как он до сих пор жив. – И Кассия как можно менее заинтересованным голосом спросила, как бы ни у кого. – Ведь он еще жив?
Я не подал вида, но от моих глаз не укрылся ее мимолетный оценивающий взгляд. – А, что ты можешь мне рассказать о самом хозяине Войгуйдула, кроме того, что тот с отеческой нежностью относится к своим ближайшим родственникам? И присядь уже. Негоже даме стоять. Мы разрешаем.
Она взяла стоявший подле печи табурет, села. – Двести один. – Сказала она и замолчала.
– Что двести один? – озадаченно спросил я.
Ведунья ухмыльнулась и продолжила. – Велтону Кренону двести один год. Он пережил всех своих ближайших родственников. Говорят, в его саду в ряд стоят статуи его почивших родственников, и он, каждый день купаясь в бассейне улыбается им.
«Сильный блазальт» – подумалось мне. – «Они на дороге между лун, а он в бассейне уже двести лет купается».
Тем временем она продолжила. – Умен. – начала она, загибая пальцы. – Честолюбив, хорош собой. Жаден, но в меру. Убивает без сомнений и сожалений. На престол баронства сел в семьдесят два, выглядит на тридцать пять. Народ его не сильно жалует, но и бунтов не устраивает. Один из немногих Первых переживших последнего короля Тибурата. И один из главных претендентов на его престол. Хотя о чем это я, престола уже давно нет.
Она замолчала, а я задал, пожалуй, самый главный вопрос. – И много переживших? – Никогда не видел ее улыбающейся. Или не было подходящего случая или мой вопрос ее так развеселил.
– Переживших нет, а количество претендентов растет с каждым днем. – Ответила та, многозначительно посмотрев мне в глаза, начав перечислять. – Барон Велтон Кренон, это раз. Баронет Дортон Кренон, это два.
Я принял ее игру. – Думаю Дортона можно исключить из этого списка. Слишком слабая фигура. Он навсегда! Останется десятником дома.
Она как бы задумалась, – Вы так считаете? – многозначительно посмотрела на меня. – Мм. Пожалуй, вы правы. – Еще немного поразмыслив, выдала новый вариант. – Номера два в этом списке. – Братья, Винсант и Кассель Кренон. Кассель старший, но его брат более харизматичен, Любимчик матери. Лизабеллы Одон, графини Ашетской. Как ни странно, братья относятся к друг другу, я бы сказала с братской преданностью. Старший является для Винсанта не только братом, но и учителем, и телохранителем. На моей памяти это просто аномалия, если судить как все Истинные, и Креноны, и Одоны, в частности, любят власть. Либо я перестала хоть что-то понимать в этой жизни, либо здесь есть какой-то секрет.