Когда Кирилл выбирал для нее книгу, он надел очки – круглые стекла в черной оправе – и мог бы легко сойти за профессора филологии. Показывая свою библиотеку Веронике, он жутко собой гордился, хотя она не смогла оценить полное собрание сочинений Кафки на немецком и Камю на французском.
Все познания Вероники о Кафке сводились к тому, что у писателя были большие уши. У Кирилла тоже.
После той встречи прошел год. Кирилл не появлялся. Вероника окончила магистратуру, устроилась работать на киностудию и стала блондинкой с каре, оставив в салоне копну длинных волос, среди которых два оказались седыми.
Иногда на нее накатывали воспоминания о Кирилле. Услужливая память подтасовала факты, как карты. Расклад вышел таким, что встреча с ним виделась судьбоносной.
Когда у нее было хорошее настроение для прогулки в новом платье по центру, она мысленно представляла их встречу. Проговаривала возможный диалог по ролям, репетировала смех и кокетливые жесты, и походка ее в такие моменты становилась настолько легкой и сексуальной, что, как она потом ни старалась, повторить ее специально не получалось.
Нет ничего удивительного в том, чтобы искать встречи с приятным тебе мужчиной, но когда ты уже в отношениях, это должно настораживать. А у нее были отношения, в которых она старалась придерживаться совета тети. Нельзя сказать, что нынешний мужчина был принцем: его жизненная философия сводилась к абсолютному гедонизму – так он называл образ жизни миллениала, все счета которого оплачивает мать.
Вероника была не против каждый вечер ужинать в ресторанах, но когда его мама заявлялась к нему домой в субботу утром, это было чересчур. Не так давно входная дверь открылась в тот момент, когда они занимались сексом, но об этом случае Вероника старалась не вспоминать. Не вспоминала она и о том, что ее мужчина имел привычку раз в месяц пропадать на два-три дня. В такие моменты она, вместо того чтобы пользоваться свободой, проводила вечера с бутылкой вина и «Сексом в большом городе», занимаясь негативной визуализацией.
В первую субботу октября Вероника сидела с подругой в баре и пыталась решить важную задачу: выпить еще один олд-фешен или попробовать что-то новое. Шатающийся столик у окна, за которым они сидели, затруднял выбор. Сложно сосредоточиться, когда нет опоры.