Айка прыснула со смеху, больно уж князь беловодский в моём исполнении был хорош.
– Никто и не узнает. Папа сегодня же письма отправит, а женихи не посмеют признаться.
Мои слова немного ободрили Айку, но ненадолго.
– А ты, давай, тоже садись и за дело берись.
– Разве можно мне? Лик княжны своей поганить?! – вспыхнула трусишка.
– Ещё как можно и нужно. А откуда, по-твоему, Людмила узнала, что ты на ярмарке бусы купила?! Это ей всё Всеслава доложила, – принялась я подначивать подругу. – Только и умеет, что ябедничать. Скорее бы её уже замуж забрали да за тридевять земель уволокли.
– Ладно, – Айка кивнула, да так словно на смерть свою соглашалась. Вот же глупая!
– Тут одного не хватает, – я призадумалась. – Соседей же шесть, а портретов пять. Возьми у папеньки в сундуке ещё один.
Ещё раз внимательно сосчитала портреты и конверты. Так и есть, одного не хватает. Ну, эту проблему мы решим.
– Скоро ты там? – Айка долго возилась. – Нашла портрет?
– Кажется, нашла.
Во дворе раздался шум, которые быстро заглушило ржание лошадей. Я подскочила к окну и ахнула:
– Быстрее, Айка, отец вернулся с охоты.
– Пойдём же скорее. Нельзя, чтобы он нас здесь увидел.
Мы выскочили в пустой коридор, взбежали вверх по лестнице и только на самом верху разразились хохотом.
– Портрет ты хоть нашла?
– Нашла, в сундуке их много было.
– А что нарисовала?
Айка вздохнула и опустила голову.
– Не посмела я, Агнеша. Она всё-таки княжна моя. Я и открывать портрет побоялась, так и сунула в конверт.
– Ясно всё с тобой, – уже одно то, что Айка со мной пошла многого стоило. – Вот смеху то будет, представляешь. Самому страшному соседу достанется самый красивый портрет!
Я все конверты пересчитала, пустовал тот, что князю Драконьего хребта предназначался. Вот пусть к этому чёрту на кулички она и отправляется!