Герольд был совсем еще молод – на вид не старше принца. Но даже неподвижно стоя перед зрителями, он излучал демоническую силу. Даже не пытаясь сдержать горделивую ухмылку, Нарциссус заговорил, вернее, громогласно запел долгожданное:
– Братья и сестры! Почтенные жители Лютумвиля! Тот самый день настал. Королевский трунир в честь дня рождения великой правительницы Регины Де Люты объявляется открытым! Поприветствуйте ту, волею которой все мы появились на свет! Великая мать и прародительница всего сущего, Регина Де Люта!
Оркестр взорвался грандиозным и слегка тревожным маршем. Подданные короны замерли в ожидании и даже солнечный диск, беспрепятственно катившийся по небосклону, нырнул за небольшое облако, накрыв королевство мрачной вуалью. Монархиня в сопровождении наследника и многочисленной свиты явила себя публике. Народ разошелся криками, будто первобытное племя, идущее на войну. Ликование долго не стихало. Оно волнообразно продолжалось до тех самых пор, пока Регина не заняла место на роскошном резном троне и дважды не хлопнула в ладоши.
Веер из крашеных перьев страуса заметался у лица королевы. По правую руку от нее принц Тулип задумчиво потирал губы указательным пальцем. Ему не терпелось узреть первый бой. По левую руку от Де Люты также располагал престол. Он неизменно пустовал. Впрочем, то что на нем никто не сидел, еще не означало, что оно свободно…
Казалось, в наличии третьего места не было нужды. Ведь у правительницы не было ни супруга, ни десницы, ни даже верховного советника, что мог бы оказаться рядом в качестве помощника и друга. Мерещилось, что во всем королевстве за целую тысячу лет не появилось бы создания, достойного занять этот трон. Тогда в чем же дело? Для чего он? Быть может, это дань традициям? Или же крошечное упущение, что по странному стечению обстоятельств так и не было решено? Версий могло родиться сколь угодно много, но вряд ли кто-то всерьез над этим задумывался. Тем временем, разум Де Люты работал как часы и не давал сбоев. В ее жизни, в ее решениях не бывало случайностей, а деталям она уделяла особое внимание.
За что бы ни бралась Регина, будь то пение, вышивание, написание картин, или, что случалось гораздо чаще, создание скульптур, она не торопилась, шаг за шагом доводя свое искусство до совершенства. На это не было способно ни одно из ее творений. Ведь марионетки суетливы, поспешны, неизменно жаждут скорейшего результата, ради которого готовы поступиться качеством. Именно это, а не пресловутое бессмертие, разделяло Регину и любое другое живое существо в Лютумвиле.