– Он самый, – отвечал старик, – рад за себя, что вижу сына Масменоя.
Старик не мог говорить более; волнение пресекло его голос, слезы потекли по его грубому лицу, и он несколько раз поцеловал руки Фелиниса.
Кермор, наклонясь к уху Фелиниса, шепнул ему:
– Сердиган, как я и предполагал, знает место погребения; оно на Латинской дороге. Он проводит туда нас на склоне дня.
Часа за два до ночи, они вышли из дома, быстро прошли город и направились к Латинским воротам. Дойдя до обширной и круглой площади, находящейся перед воротами, они остановились пред большой толпой народа; они справились о причине этого сборища и узнали, что хотят наказать одного человека.