– Очень хочу… Прочти…
– Тогда слушай…
Я у Есенина украл две строчки.
Украл. Для дела. Он меня простит.
Зато теперь могу сказать тебе,
У меня на сердце грусть лежит…
Я Блока обокрал, его я обожаю,
С ним ловлю блаженный миг,
Я жаркие слова невнятно повторяю,
И вижу твой прекрасный лик…
Я ломаную строчку у Маяковского украл,
И она тем же светом замаячила,
О том, что сердцем ты моим,
Играла, словно мячиком…
Мои слова любви с чужими схожи,
Чужие рифмы помнят другой стих,
Но ведь я тебя люблю. И ты ведь тоже.
И мы отражение в стихах чужих…
– Какой прекрасный микс, – восторженно отозвалась девушка. – Я восхищена тобой, Алекс.
– Спасибо, – буркнул в ответ Алекс.
– Алекс, расскажи мне о каком-нибудь своём кабацком впечатлении. Интересно знать как в других кабаках всё обустроено. Или там такое же дно, как в нашем…
Девушка на мгновение умолкла, после чего известила:
– Наш «Егерь» с завтрашнего дня закроют якобы за антисанитарию, но на самом деле за то, что наш бар опустился ниже плинтуса, – известила она. – Ты понимаешь о чём это я?
– Догадываюсь.
– Директор сказал, что ночной бар переименуют в «Лухари». С его слов, бар приобретёт шикарный, люксовый вид: золото, парча, хрусталь, швейцар в ливрее, дресс код и тому подобное.
Сделают евроремонт и «нищебродов» на пушечный выстрел не подпустят. Наши завсегдатаи, по этому поводу переживает, ведь неизвестно кого в «нищеброды» запишут.
– Сочувствую…
– Меня это не коснётся – я персонал. За других обидно. – Так ты поделишься впечатлением из своей коллекции? – спохватилась девушка.
Алекс улыбнулся.
– Поделюсь. Только сначала назови своё имя. Хотя, впрочем, я попробую его отгадать. Тебя зовут Натали?
– Почему Натали? – округлила она глаза. – Это не моё имя. И вообще, откуда оно к тебе прилетело? Хотя можешь не говорить, я знаю откуда. Сегодня для всех Наташ, рождённых в этот день, заведение предоставляет 50-ти процентную скидку? Вот ты и решил, что я процентовщица.
Меня вообще-то зовут Вики, в смысле Виктория, и я ни разу не похожа на тех Наташ, о которых ты, возможно, подумал. Я работаю в этом баре стриптизёршей, танцую на пилоне. Вот и всё…
– Кстати, это не позорный труд, к тому же, от нас не требуют, чтобы мы вступали в контакт с гостями. Напротив, это как раз строго воспрещается, – добавила она к сказанному.
– Извини, я верю, что так оно и есть.