Он невольно вздохнул. Младшая из служанок вскинула взгляд и начала неумолимо краснеть. Килин не знал к чему это. Трудно представить, что нужно сделать, чтобы покраснели небесные. Взгляд от служанки переметнулся на беловолосую с её сияющей и ровной как скорлупа кожей. Она была особенно бледной среди тех, кого молодой человек знал.
Пока он смотрел по сторонам, слуги управились. Первый из вошедших, похожий на старшего среди явившихся, вопросительно позвал:
– Господин? Купайтесь, пожалуйста. Что-нибудь пожелаете?
Человек вызывал у молодого наследника интерес своей необычной внешностью – небольшого роста, худощавый, с большим носом и разумными грустными глазами. Его голова имела угловатую форму, с выдающейся гладковыбритой челюстью. Череп покрывали светлые жидкие волосы, длинная чёлка тянулась к глазам. В таком теле не могло быть большой силы, но он с готовностью брался за тяжёлую работу.
– Благодарю вас, – только и сказал Килин.
Человек улыбнулся. Выражение выглядело сердечным и искренним.
– Как вас зовут?
Слуга, вопросительно подняв на лоб светлые брови, ткнул самого себя в грудь большим пальцем.
Килин улыбнуся и кивнул.
– Кельвин, господин.
– Меня пока зовут Килин. Надеюсь, скоро я смогу сообщить вам имя, которое даст мне отец.
По бросающимся в намётанные глаза приметам Кельвин был из тех незаменимых слуг, без которых на кухне невозможно приступить к готовке, псы изнывают на псарне, выходит из берегов отхожее место, хозяин не может встретить гостей-кнехтов, а хозяйка окончательно теряет шпильку с драгоценным камнем.
– О, – протянул невысокий человек, – надеюсь, услышать от вас в скором времени.
Молодой наследник глубоко кивнул, превращая жест в почти поклон.
Слуга улыбнулся тонкими губами:
– А теперь, господин Килин, пожалуйста, принимайте ванну. Будет жаль, если вода остынет. Я спущусь, чтобы принести ещё…
Слуга поклонился и сутуло отступил к дверям, замыкая их за собой. Птахи стекли обратно на сидение, из недавних существ со стержнем обращаясь в жидкость. Обе не шевельнулись освободить территорию для купания уже сформированного мужчины. Килин разделся, не обращая на них внимания. У птах всегда были дела поинтереснее, чем пялиться на голых.
– Ассимилируйся, – заковыристо подбодрила беловолосая.
Женщины приникли друг к другу, чтобы отдохнуть, но тут же подкинулись, стоило Кельвину стукнуться в дверь наполненным бидоном.