Лорд должно быть прокручивал в воспоминаниях эпизод с небесной пташкой. Может, она была ранена. Может, он был пьян… Может, они оба были пьяны! Всё это не имело значения! Последствия нагрянули, чтобы отобрать у детей Леди замка пресловутый Пер-Моншаль!
– Откуда ты… – неумно выдавил Лорд из пересохшей глотки.
– Прилетел на облаке, – как мог ответил нежданный наследник. – Воспользовался наиболее удобным входом. Надеюсь, это ничего?
Лорд пробулькал что-то неопределённое. Эсхеларц покосился на дверь, ведущую в открытую галерею. В замке давно перестали опасаться нападения свыше, запирать двери и заколачивать окна. Небесная война, сумасбродство воинственного Лорда, прекратилась шестнадцать лет назад.
– Ты один? – придумал Лорд умнее.
– Нет, – охотно отвечал мальчишка, будто спохватился о важном, ненароком несказанном, – с охраной…
По его слову на вид выступили две пташки. Бледная Леди впервые видела представителей небесного народа, инстинктивно подалась назад и затаила дыхание, будто пытаясь отчасти спрятаться сама в себя, как черепаха в панцирь.
Сумасбродству и ветрености Лорда была простая причина – пташки были хорошенькие. Люди более честные с эстетической точки зрения (чем женщины) говорили – красивые. Учитывая жестокую бойню тех лет, учитывая особенности тел пташек, их трепетное отношение к себе подобным, было совершенно непонятно, как перед Лордом возник сегодня наследник смешанной крови. Про небесный народ знали немного, но если что-то и было широко известно, так это мучительная сложность для пташки выносить ребёнка здорового мужчины… разумеется, имелись у них свои мужчины, но в их случае ни о каких трудностях языки не судачили. Одним словом – свои.
…но вот теперь уже взращённого ребёнка врага, нанёсшего вред жизни хрупкой соплеменницы, сопровождали аж две чистокровные пташки. Одинакового роста, с безэмоциональными лицами, бело- и пшенично-волосая.
Лорд обалдел ещё больше, не смея жадно разглядывать телохранительниц сына, но непроизвольно соскальзывая на них глазами. Будто и Шах-мехди не видел их до последнего момента, когда они позволили себя различить, выступив со стороны галереи.
– Для чего ты пришёл? – преувеличенно отчётливо произнёс Лорд каждое слово. В его голове крутилась смесь из лица, помутившей рассудок птахи, неостановивший лепет её мольбы, развязанная вопреки здравому смыслу резня, яркая кровь на ладонях, высокие крики, страшный одним видом отряд Шах-мехди, сверкание стали, тугой звук выпускаемых стрел – и в центре всего этого теперь было красивое лицо юноши: