– Как вы мне оба надоели! – взорвалась Патриция, но ее пыл остудил вошедший в зал отец.
– Патриция, – его голос прозвучал серьезной и в меру жестко.
Поэтому она только и могла, что вздохнуть и прикусить губу. Спорить с отцом – последнее, что стала бы делать Патриция.
Глава семьи сел рядом с Роулом, отодвинул от него стакан. Но для того это не имело никакого значения, он снова начал барабанить пальцами по столу.
– Да, мальчик мой, ты совсем зачах, – вздохнул Роглан, и в голосе его отразилась вся скорбь, которую только мог отразить отец в отношении сына.
– Я думаю, скоро это пройдет, – выдавил из себя Джулит.
Он надеялся, что звучал дружелюбно, но натолкнулся только на стену отчаянья. Даже если все присутствующие надеялись, что Роула скоро отпустит, все ужасно переживали из-за него.
Стук резко прекратился. Все посмотрели на Роула. Он неожиданно нахмурился, качнул головой и поднялся из-за стола. Роглан хотел что-то спросить у него, но Роул ловко обогнул отца и скрылся за дверью одной из комнат. Все только вздохнули.
– Джулит, – тем же суровым тоном обратился к нему Роглан.
Джулит покорно сел за стол, но старался не смотреть на мага. Взгляд того ужасно давил. И вопрос его, хоть и прозвучал вновь, но снова покоробил самые дальние стенки души:
– Что произошло?
– Я не думаю, что мне следует говорить…
Роглан покачал головой. Джулит знал, что это означало – длинный монолог о том, что он взрастил Джулита с младых лет, дал ему кров и возможность вырасти прекрасным молодым магом, но в ответ получил сущую неблагодарность. И хоть воздушный маг привык к этим бравадам, но в этот раз решил оставить любые попытки дать возможность Роулу сказать все самому. Он рассказал. О Милдред, Тетьене и их совместном небольшом путешествии. Роглан слушал его с недоверием, Патриция силилась в это время не открыть рот от пробившегося наружу изумления. И Джулит не был удивлен такой реакции – Роул никогда не отличался любвеобильностью. Он легко отвергал девушек и проводил с ними время только затем, чтобы другие задавали поменьше вопросов. Но даже такой подход выдавал его с головой перед родственниками. И теперь Джулит оказался в незавидном положении: с одной стороны, ему надо сделать хоть что-то, чтобы дни не тянулись так мучительно долго, с другой – ему никто не верил. Когда он подходил к Роулу и пытался убедить того либо сделать шаг в сторону Милдред, либо оставить ее, тот отговаривался только: