– Так ты подпишешь. Сейчас наденешь панталоны и подпишешь.
Он говорил строго, самоуверенно, и ей было даже страшно возразить. И всё же она возразила.
– Нет, я не подпишу.
А сама начала надевать панталоны. Она уже и раньше надевала такие. Даже знала, как защёлкивается автоматический замок ремешка. Открыть его потом может только тот, кто надел на неё эти панталоны.
– А ты шустрая. Вижу, что проголодалась, – подметил Михаил.
Вскоре она надела панталоны и защёлкнула замочек, потом, как будто бы получив разрешение, попыталась уйти.
– Ты что-то забыла, – громко сказал Михаил.
– Я не буду это подписывать, – самоуверенно повторила Лена. Он сразу же схватил её за запястье и грубо начал сжимать.
– А… – вскрикнула Лена и даже потянулась к его руке, а сама испуганно посмотрела ему в глаза.
– Не шути со мной, – сказал Михаил.
– Вы не можете сделать своей любую, кого выберите.
– Любую свободную могу сделать своей, и я выбрал тебя. Так что бери ручку и дерзай.
Не отпуская её руку, он насильно притянул её к столу.
– Вы не можете меня заставить.
– Ты это уже говорила.
Указательным пальчиком он тыкнул на то место, где она должна подписать, но Лена не реагировала. И тогда он взял в руки указку.
– Накажу тебя за то, что ты неправильно сидела на уроке. Надо хорошенько отбить эти пальчики.
– Нет, ну, пожалуйста, – сразу же запищала Лена.
– А ты любишь это повторять.
Он схватил её за запястье, чутка поднял её руку так, чтобы ему было удобнее её бить, а потом сказал:
– Выпрями пальцы.
– Ну, пожалуйста, я ничего не сделала. Так нечестно… вы хотите наказать меня за то, что я отказываюсь подписать договор.
– Ты неправильно сидела на уроке. Будешь это отрицать? – строго спросил Михаил. И уже в следующее мгновенье он замахнулся указкой и ударил её по пальцам.
– А… – вскрикнула Лена, и он ударил её ещё раз, а потом ещё и ещё. Но она всё равно стояла на своём и не собиралась подписывать этот листок. Хотя понимала, что этим только усугубит своё положение.
Он бил указкой её пальцы и бил, пока у неё не проступила кровь. Местами её пальцы даже опухли, но она всё равно не сопротивлялась. Выпрямляла пальцы всякий раз, когда после удара они у неё сами искривлялись. И после каждого удара она воздержанно вскрикивала и тяжело дышала.
– Похвальное упорство, – сказал Михаил. Он убрал указку на место и кинул на неё недовольный взгляд. – Посмотрим, насколько тебя хватит.