И тут Александр встал так, что директор начал отходить в угол, боясь, что он его ударит.
– Лев! – крикнул Александр.
Маленькие ноги затопали к кабинету, и дверь медленно открылась.
– Это ты сделал? – Лев молчал. – Смотри на меня и говори. Ты или не ты?
– Я, отец. – дрожащим голосом сказал Лев.
– Хорошо, выйди. – Лев закрыл за собой дверь. – Вот видите, и никакой полиции не надо.
– Думаю, нам незачем продолжать разговор. – директор стал доставать бумаги. – Я вас сюда пригласил, чтобы вы были осведомлены в случившемся и подписали вот эти бумаги. – директор положил их на стол.
– Что это? – спросил Александр и, стоя над ними, одной рукой стал их быстро пролистывать.
– Они свидетельствуют о том, что вы признаете вину своего сына, а также уведомлены, что полиция знает место вашего проживания.
Александр резко поднял голову и вытаращил глаза, посмотрев исподлобья.
– Вы дали им мой адрес?
– Конечно, ведь теперь Лев состоит на учете. А вы, как родитель, должны это подтвердить.
– Я так понимаю, другие григорианцы тоже были поставлены на учёт.
– Да, совершенно верно.
– Не могу в это поверить даже. – замотал головой Александр. – Вы вмешиваете в наш конфликт детей. Они даже не знают, что происходит. Они не знают, что начинается. Зачем это? Вы никогда себе этого не простите.
– Я не понимаю вас. Их поступок никак не связан с войной. Если, конечно же, вы, их родители, не надоумили на это. Тогда, конечно, да. Эти дети – жертвы.
– Не надо меня оскорблять. Я прекрасно знаю, что вы сделали. Теперь вот так можно собирать информацию, где и какая григорианская семья живет. В случае чего эта информация может попасть в ненужные руки. Например, чисто случайно, да? – директор молчал. – Да, так и есть. На войне все средства хороши, да? – он стал к нему подходить ближе, директор ни на шутку испугался его и стал отходить. – Не бойся, я тебя не трону. Просто знай, у нас с тобой хоть и разные боги, но такое не простит никакой. – директор слушал его, и все внутри дрожало от того отчужденного холода, которое он внимал от человека. – Александр отошёл. – Что ж, ладно. Я ничего подписывать не намерен.
– Тогда боюсь, что Лев будет отстранён от занятий. – задыхающимся голосом проговорил директор.
– Хорошо. Я своих детей и на пушечный выстрел к вам не подпущу. Всего доброго.