Я даже не успела ничего сказать, как Виэлла, пискнув, присела, а затем и спешно спустилась вниз. Хлопнула дверь, и стало тихо.
Я простояла, наверно с полминуты в ошарашенном молчании, а затем прыснула со смеху. Бывают же совпадения!
Ничего, недельку-другую потерпим друг дружку. Максимум зиму!
***
шесть лет спустя
В нечастые свободные вечера я перед сном наслаждалась сеансом полного расслабления. Когтями на пальцах ног прочно вцепиться в потолочную балку, далее проследить, чтобы ноги были чуть разведены, расправить плечи, заложить руки за голову, отпустить всё напряжение из мышц, а из головы – мысли.
С первого этажа донёсся слабый шум, сдобренный таким эмоциональным взрывом, что стало ясно: плакал мой сеанс на сегодня. Я поспешила напрячь пресс, перехватить балку руками и спрыгнуть на пол. Осталась бы болтаться вверх ногами – не удержалась бы: внутренняя, в сени, дверь грохнула, содрогнув дом до основания. На чердак Виэлла за столько лет научилась взлетать ко мне ловко, стремительно. Только с крышкой люка обычно поаккуратнее обращалась, а не ляпала до летящей с потолка пылищи…
– Какой тихий мирный вечер, – самую малость иронично заметила я в пространство. – Привет.
Девушка остановилась посреди комнаты. От бешенства её до сих пор потряхивало, дыхание было частым и прерывистым, брови сурово хмурились.
Я примирительно приподняла ладони, приглашающе махнула в сторону кровати, и занялась своими делами. Подбросила угля в печурку: несмотря на конец марта погода держалась зимняя. Днëм солнце поднималось всё выше и выше, потихоньку плавились сугробы вдоль улиц, остервенело тивкали синицы и прыгали по лужам от капели воробьи, но ясные морозные ночи вновь превращали всё в лëд. Я принялась отковыривать от нащепанного полена толстую лучину, чтобы зажечь дополнительную лампу.
По углам прыснули яркие искры, осветив комнату белым, голубым и розоватым. Работа Виэллы. Я отложила невостребованное полено и обернулась. Она плюхнулась на кровать; круглое пухлое личико разгладились, а голубые глаза посветлели. Только брови еще супились:
– Мне холодно на тебя смотреть, – буркнула Вил, закутываясь в покрывало как в кокон. Густая светло-соломенная прядь умудрилась перекинуться вперед и закрыть всю левую сторону лица, но хозяйка призвала её к порядку резким выдохом и толикой магии. – Хотя и очень познавательно. Начинаю понимать неистребимый энтузиазм мастера Шманна…