Рука убежала за спину, откуда извлекла большую светлую раковину. Всегда носила с собой после того, как мастер Юлдар сказал, что это уникальный навык, который даже в гильдии не разглядеть. Что-то совсем из ряда вон. Именно то, что надо.
Перед глазами промелькнула схватка с Морским Ох’Ра. Если она сумеет призвать эту тварь сюда, то шансов провернуть собственный план окажется больше. Сверху выхода нет, Орктару придется спуститься. А если не придет, то даже еще лучше.
Зажмурившись и затаившись среди каменных кольев-зубов, Халльвега поднесла раковину к губам. Хорошо бы все получилось. А если нет, то у нее еще есть в запасе призрачный страж.
Низкий рев оказался оглушительно громким. Хотя бы на взгляд авантюристки, у которой от этого мощного призывного звучания сердце убежало в пятки. Определенно память сохранила все подробности того, как морская образина играла с телом в мячик.
Эхо носило рев еще некоторое время. Оно не успело затихнуть, когда над головой где-то у потолка вдруг возникло яркое свечение. Будто невидимый некто руками разорвал каменные своды, и в них вдруг заглянуло яркое солнышко.
Вот свет вытянулся, удлинился. Ослепительный луч молнией пронесся к земле, и на уступ неподалеку приземлилось нечто яркое и блестящее.
Ожидания увидеть морскую тварь разбились о суровую действительность. И теперь Халльвега не могла понять, радоваться ей этому или нет. По всему выходило, что нет, ведь силу водного монстра она примерно себе представляла. Однако почему-то, глядя на высокую фигуру чуть ниже себя по склону, она испытывала некие сомнения в том, что же здесь и сейчас было бы круче.
На зов раковины пришел трехметровый человекоподобный монстр. Нет, в самом деле почти как человек. Блестящие доспехи, излучающие яркое свечение, переливались от малейшего движения. Защитные пластины, среднего размера щит на левой руке, в другой – длинное копье, которое больше походило на луч солнца, пойманный в сети. На голове монстра шлем, украшенный пластинами, что так отчетливо напоминали длинные перья. Он скрывал лицо своего владельца по самый кончик носа. Может быть именно поэтому становился так заметен неестественно огромный рот, оскалившийся в хищной улыбке, а в нем множество заостренных зубов и клыки таких размеров, что становились понятными размеры опасной пасти.