– Он в этой же папке, – я встала и направилась к двери. – У нас очень сжатые сроки, поэтому я вернусь к работе, – затем остановилась у порога и заметила, – моя визитка там же. Хотя вы, скорее всего, и так знаете все мои телефоны и адрес почты.
Борис Евгеньевич хмыкнул.
Вернувшись в свой кабинет, я села на диван и уронила голову на спинку. Такое ощущение, что там, в кабинете заместителя директора, я расслоилась: взрослая деловая часть меня поддерживала беседу, а маленькая девочка широко распахнутыми глазами смотрела на человека, которого так долго считала мертвым. Она горько плакала в душе, не понимая радоваться ей или грустить. Верить происходящему или тем фактам, которые упрямо говорили о том, что я обозналась. Это не может быть он. Костя погиб двадцать лет назад. Я держала в руках похоронку. И не было даже намека на то, что Константин Викторович меня узнал. А он совершенно точно проверил всю информацию обо мне до того, как мне позвонили и попросили об аудите.
Я провела рукой по лицу. В любом случае, даже если это действительно он, есть причины, по которым он не давал о себе знать все это время своим родным. А я здесь не для слезливого воссоединения. Я здесь для выполнения своих профессиональных обязанностей. Все, чего я добилась за эти годы – только благодаря тому, что я умею разделять деловые и личные отношения, я умею оставлять эмоции дома. И этот раз не исключение.
Я включила настольную лампу и открыла папку, с которой работала до этого. И уже через минуту погрузилась в колонки цифр, соединяя ниточками разрозненные факты.
Вынырнула на поверхность реальной жизни я спустя несколько часов. За окном было темно и все так же стучал дождь. Прищурившись, я посмотрела на часы в углу монитора. 22.50. Что ж, есть один плюс: я разобрала по полочкам почти все пять лет работы компании, папки пестрели моими закладками и пометками, страницы моего блокнота покрылись паутинками заметок и схем. Я прижала запястья к глазам и слегка надавила на них. Перед внутренним взором заплясали числа и яркие вспышки. Пора домой.
Я погасила свет, выключила компьютер, закрыла окно. Взяв ключ со стола, я направилась к выходу. Все кабинеты были пусты, свет в коридоре приглушен. Лифт оказался на моем этаже, улыбнувшись своей удаче, я вошла внутрь. Нажала на кнопку первого этажа и прислонилась лбом к холодной металлической стене. На табло мелькала нумерация этажей. После цифры 6 внезапно моргнул свет, лифт дернулся и замер. Я закатила глаза. Ну, конечно. Удача улыбнулась мне, как же. Я провела пальцами по приборной панели, пощелкала кнопки. Лифт был мертв. Кнопка вызова дежурного тоже. Устало вздохнув, я села на пол. С моей везучестью, я буду сидеть здесь до утра. Наощупь рукой забралась в сумочку и вытащила телефон. По крайней мере, у меня есть фонарик. Телефон полностью заряжен и, что странно, вопреки классике жанра, связь была доступна. Вот только звонить кому – я не знала. Самое оптимальное – позвонить Борису Евгеньевичу, он решит мою проблему в два счета. Я нашла его номер, но он оказался вне доступа. Думай, Лиза, думай. Вспомнилась визитка Константина Викторовича и слова главы компании о том, что для этого человека нет мелочей, по любым вопросам я должна связываться именно с ним. Я закусила губу и почувствовала вкус крови на языке. Меньше всего мне хотелось звонить по этому номеру. Но какой у меня выбор? Могу сидеть здесь до прихода первых сотрудников, это будет часов через восемь.