– Кстати, вас кое-кто собирается навестить, – таинственно-загадочным тоном заявил доктор.
– Кто же?
– Это сюрприз.
– Я предпочел бы осведомленность, – насторожился Денис.
– Ну, хорошо. Ваше одиночество планирует скрасить мама спасенной вами девочки.
– Вот как, – приподнял брови Денис. – Она симпатичная?
– Не хочу показаться грубым, но вы давно смотрелись в зеркало? – доктор приземлил робкий полет фантазии больного.
– Случай помог мне встретить доброго, в кавычках, доктора, – скривился Денис, принимая игру в обмен ироническими уколами, благо теперь это было в его положении более благоразумным, нежели впадать в бессмысленную депрессию. Самое опасное уже позади, оставалось только терпеливо ждать, когда организм сам отыщет тропинку к выздоровлению. А ждать он, судя по всему, умел.
– Премного благодарен за оценку, – рассеянно ответил Левинский, просматривая оглавление свежего медицинского журнала. – Однако не рекомендую подтрунивать над лечащим врачом. Зряшное и опасное занятие.
– Мне стыдно от одной мысли, что посмел бы так поступать, – Денис сложил в подтверждение своих слов губы трубочкой.
– Ладно, недорезанный клоун, ступайте к себе. Отдыхайте. – По шуточному настроению больного Левинский вполне уверовал, что тот находится на пути к восстановлению жизненных сил.
– М-м, жаль расставаться с вами, – погрустнел Денис. – У нас в палате скучновато.
– Больница – вам не цирк, уже погрузившись в свои мысли, машинально ответил доктор.
– Я бы не утверждал это столь категорично, – у Дениса было желание еще немного побалагурить с врачом, но тот, кажется, его уже не слышал.
Денис, кряхтя по-стариковски, поднялся со стула, направился к двери, не ощущая взгляда Левинского на своей спине, вдруг неожиданно развернулся, спросил:
– Антон Львович, врачи не всегда бывают откровенны со своими пациентами, не так ли?
– Что вы говорите? – не расслышал вопрос доктор.
– Я хочу спросить, испытывают ли врачи угрызения совести, не раскрывая истинное состояние здоровья больного?
– Странный вопрос. Врач не должен испытывать угрызения совести по этому поводу, если он убежден, что это пойдет пациенту только на пользу. И не перечесть, сколько было подобных ситуаций. Подчас надежда включает у тяжелобольного неопознанные наукой физиологические резервы, в сравнении с которыми любые чудодейственные лекарства – просто ничто. А то скажешь правду, глядишь, размякнет. Пациент должен верить в позитивность намерений врача, его рекомендациям и, как результат, ощущать целительный процесс, происходящий в определенной части его тела. В противном случае между пациентом и его здоровьем могут начаться нежелательные трения. Весьма нежелательные, а, возможно, и трагические.