– Женщина, 40-45 лет, белая, волосы светлые, глаза голубые. Причина смерти – асфиксия. Предположительно он задушил ее подушкой или чем-то похожим, так как на лице нет повреждений. Тело жертвы тщательно вымыто с использованием геля для душа с оливковым маслом. На ней нет волокон, жировых выделений, нет посторонней ДНК. Она девственно чиста. Следов насилия нет, при этом у жертвы в последние сутки предположительно был половой акт, после которого она не принимала душ. Скажу точно после детального смотра. На волосы нанесен фиксирующий лак. Кожа лица обработана с помощью тоника. Лицо срезано неумело с врачебной точки зрения, но поразительно умело с точки зрения обывателя. Скорее всего, он тренировался, но он точно не врач. Здесь есть важный момент. Кровь. В теле мало крови, меньше, чем должно быть. И лицо тоже обескровлено, кожа чистая. Конечно, он ее вымыл. Но куда делась кровь?
– Опять кровь, – пробормотал Карлин, отворачиваясь от судмедэксперта.
Грин же думал о другом.
С кем Анна могла быть близка за сутки до смерти? То есть, сразу после интервью. Черт, придется вызывать Лорел на допрос. Или побеседовать с ней неофициально? Вряд ли журналистка обрадуется подобному вниманию со стороны полиции.
– Кровь, – эхом повторил Кор, смотря на Грина. – Что вам удалось узнать?
– Нам удалось предварительно установить личность жертвы, – заговорил Аксель. – Это необходимо подтвердить. По данным, которые у меня есть, жертва – Анна Перо. Психотерапевт из Франции. Предположительно приехала в город с целью посещения профильной конференции и открытия филиала своей ассоциации, – он указал на портрет. – Если это действительно Анна, ей сорок пять.
– Всем бы выглядеть так в сорок пять, – впервые за все время планерки подала голос Адарель. – За один только внешний вид ее могли убить. Те, кому не так повезло. В сорок пять выглядеть на двадцать пять надо уметь. А на портрете безукоризненная, безупречная женщина. За это ненавидят.
– Настолько, чтобы отрезать лицо? – спросил Карлин, опережая вопрос Грина.
Кор внимательно смотрел на Адарель. Прямым, несгибаемым, немного потерянным взглядом человека, которому очень много хочется произнести вслух, но по какой-то причине он не может.
– Да, – почти с вызовом ответила ученица, почему-то смотря на Грина. – Конечно. Вы не понимаете значение внешности. Женская красота возведена в культ. А зависть – одно из самых сильных чувств, когда-либо доступных человеку.