Как горец в свете снизойдёт,
И воле люда воля Божья
Подарит духа искромёт!
Раскинул блески свет над тьмою
В момент, как за руки взялись,
Чтоб человек не одиноким
Впитал святую звёздну высь!
И эра новая настала –
Единство духа всех землян:
Без войн, рабов и их вассалов,
Где разум ярко воссиял!!!
Гора у звёзд, что знаний книга,
Что открывает духа свет,
И смех где властвует над криком,
Что изнутри нещадно ест.
Делитесь, братья, вашим духом –
Он, как сверхновая звезда!
И ни за что он не потухнет,
Пока вы дарите себя!
С чрева искр народились,
Бог нарёк быть двум огням.
Матерь смертью остудилась,
Предалась хладным камням…
Пламя страстью разрасталось,
Разделило пополам:
Первый брат согреть старался,
Но близнец влюблён в пожар.
Очагом младшой явился
Создавать в домах уют,
Старший яро дьяволился:
Над людьми вершил он суд.
Будто б сын он Люцифера,
Что подталкивал свечу
У монаха в тусклой келье,
У крестьян в тиши лачуг.
Вскоре братец одержимый
В дом к младшому заскочил
Сквозь трубу печи-камина,
И навязчиво твердил: –
«Мы огни – с тобою братья,
Страсть в нас жилою живёт!
Мир в пожарах весь охватим,
Ведь у люда душу жжёт!
Ты смотри: он сам влюблённый
В ад, в огонь и в страсть войны!
Мёртвый – хладом остудённый.
Для живого лишь огни!»
Братец с мудростью врождённой
Лёгким гласом отвечал: –
«Мы собой уж обожжённы.
Есть у нас сестра – свеча.
Мы смиренны пред природой,
Полыхать ей не дадим.
Супротив стихии водной
Жить велел Бог-Господин.
Не топи сестру в пожаре,
Скромный свет не разжигай,
Что укутал тёплой шалью
Откровенья душ и тайн.
Помни: есть у нас сестричка!
Только ты о ней не знал.
Но от нас она отлична –
Освещает в доме зал.
Пламя в танце языками
В нас живёт на обогрев,
А свеча стройна, святая:
К ней душа мчит, наболев!
Любовался я с камина,
Как с ней молвит человек:
Чрез перо лишь говорил он,
Обнажая грёз портрет.
Саван крыл её однажды
Из старинных паутин,
Ветер обнимал дом стражей,
Жизнь на годы охладив.
Возродился нимб над свечкой,
В унисон сверкает мысль
Мудреца, что путник Млечный:
Созерцает звёздну высь.
Он усталым проходимцем
В дом заброшенный забрёл.
Там остался летописцем
До скончания времён.
Мы обязаны ей жизнью:
Усмирив страсть до тепла,
Вознесём к Богиням жрицу
В месяц солнечных декад!»
«Вас оставлю в этом крове,
Жизнь такую не приму,
И никто свободы кроме
Не вершит мою судьбу!» –