Позже, уже работая над рассказами, я вдруг задался вопросом, каково быть присяжным поверенным? Что чувствуешь, защищая права других людей? Ведь это, если подумать, сложное и благородное дело.
Связавшись с мадемуазель Т., спросил, нельзя ли устроить знакомство с господином Н. Слава Богу, эта чудесная женщина прекрасно меня поняла и все устроила наилучшим образом.
Вечером того же дня мы втроем пили чай в судебном архиве. Сказать, что я получил множество впечатлений, идей и советов – значит ничего не сказать! Столь продуктивного общения и столь рельефной фактуры для книги не припомню ни до, ни после.
Так появился сборник новелл под названием «Справедливая натура». И если вы, уважаемые читатели, получите хоть половину того удовольствия, какое я испытал, изучая настоящую судебную практику и общаясь с этими интересными людьми, госпожой Т. и господином Н. (которого в текстах произведений я, разумеется, переименовал), – будем считать, что все мы в выигрыше!
Берегите себя и близких, а также свои права и законные интересы.
Приятного вам чтения, дорогие друзья!
P. S.: Несмотря на подлинность историй, все персонажи в рассказах являются вымышленными. Любое совпадение с реальными людьми абсолютно случайно. Ну почти…
P.P.S.: Сердечно благодарю моего редактора и друга – господина А.
Искренне ваш Д.
Издревле люди говорят: кто ясно излагает, тот головой ясен. Это знали во всей России. И в столицах, и в уездных городах. Но особенно в Енисейске!
И все благодаря стараниям молодого, но до чрезвычайности красноречивого господина. Звали его Андрей Тимофеевич Самохвалов.
Сам он, будучи человеком исключительной справедливости, имя это не любил. Если уж не красивое, так не красивое. Чего зря спорить? Зато любил в себе все остальное. И даже обожал! Стать, лицо, улыбку, взгляд и особенно пышную, ухоженную прическу.
Залюбуешься.
Однако больше всего ценил собственный ум. Блестящий и острый, как бритва. С его помощью можно решить любую заковыку. Даже самую трудную.
Например, проблему с неказистым именем. Достигнув совершеннолетия, Андрей Тимофеевич стал именоваться «Бальтазаром». И просил всех обращаться к нему именно так.
А что? Звучит! Баль-та-зар!
Еще бы не звучало, ведь он придумал это сам. Не маменька и уж тем более не папенька. Куда папеньке, обычному, хоть и трудолюбивому приказчику.