Россовцы взяли свои стопки, оставив четыре нетронутыми. Оченёв налил в ещё одну и вопросительно посмотрел на Гюйса. Тот кивнул, и военврач присоединился к остальным.
С минуту молчали, потом снова сели за стол. Разговор не клеился.
Гюйс вспомнил ту межведомственную разборку. Его и ещё двоих окружили, он пошёл на прорыв, не вытерпев шквального огня, который открыли по ним. Посчитал, что спасает всю группу. Если б немного выдержал, то подоспела подмога, и ребята остались живы, а он не получил бы ту подлую пулю…
Садовская стремительно поднялась.
Она одарила Гюйса откровенным взглядом, когда покидала номер. Роман помрачнел, готовый уже отказаться от новой работы. Что-то кольнуло сердце. Нужны ему тревожная жизнь, сложные запутанные отношения? У этой Садовской, наверняка, служебный роман с начальником, а он, новичок, размечтался!
Через минуту Гюйс тоже поднялся с места, крепко пожал ему руку.
– Постой, Ген, мы как-то не договорили…
– А что там говорить и так ясно.
Обнял его и исчез за дверью. Оченёв долго смотрел вслед.
– Вы – мечта любой жены! – нарушила молчание Людмила. – Выдержали самое трудное испытание – женщинами, не поддались…
– Старею, наверное, товарищ капитан! – улыбнулся он.
– Ну, что ж, старичок, давайте побалую вас домашним.
Она достала из сумки пироги с вишней, капустой, рисом, яйцом и зеленью, сметанник.
– Решили меня изнутри взять! Путь к сердцу мужчины лежит через стол.
– Не только, – она многозначительно остановила на нём взгляд.
Он не выдержал, моргнул и, скрывая смущение, откусил аппетитную плюшку.
– Сама пекла.
– Мне кажется, от вас ещё ни один кандидат не ускользнул!
– Я не ищу их, но могу выбрать. Одного и надолго, если не навсегда.
Он застыл с набитым ртом.
– Я – в душ! – улыбнулась она.
Роман испуганным жестом обвёл номер.
– Это мои апартаменты, – успокоила она.
Он вскочил. Сердце заколотилось.
– Вы?!..
– Я, что, не женщина?
Оченёв взял её за плечи и пристально посмотрел в глаза.
– Почему я?
– Можете уйти.
Она набросила на плечо полотенце и не спеша скрылась в ванной.
Он метнулся к выходу, взялся за дверную ручку, замер на пару секунд, потом отпустил и возвратился к столу.
Когда вернулась из душа Людмила, пирог с вишней был полностью уничтожен.
– Вы за этим остались?
– Я, что, не мужчина?!
Она, ничуть не удивившись, протянула ему другое полотенце. Халат распахнулся, обнажив красивое налитое соком тело тридцатилетней женщины.