Все три сердца нестройно забарабанили в груди, заставив от ужаса вцепиться маленькими лапками в мох на стене: перспектива была нерадостной ― эти исчадья преисподней ― люди, о которых с дрожью в голосе нам, детям, рассказывал Наставник, были отвратительнее любых чудовищ, обитавших в извилистых переходах подземелья. Они губили всё, к чему прикасались, убивая или пленяя каждое живое существо, попадавшее в их, на первый взгляд, совсем нестрашные руки. И чем необычнее была «находка», тем печальнее становилась её участь. Во всяком случае, Тимми-Пройдоха, славный весёлый малый, так и не вернулся в катакомбы после храброй попытки подобраться к человеческому жилью…
Я помнил его: он был одним из немногих, кто не смеялся над моим маленьким ростом и не дразнил Милаш-кой, намекая на почти девчачий, слишком светлый мех шкурки… И зачем только Тим поспорил с Эдом, что принесёт из огромной пещеры что-нибудь интересное, может быть, даже палец настоящего человека. А вышло всё совсем наоборот: Эд с пеной у рта рассказывал, что собственными косыми глазами наблюдал, как Пройдоху схватили эти страшилища и, запихнув в тарахтящую тележку на колёсах, увезли в неизвестном направлении. Больше мы его не видели…
Сверху донёсся новый приступ хохота злого детёныша, и я задрожал ещё сильнее: это наверняка уродливое чудище попытается меня утопить или, что ещё хуже ― вытащить под лучи горячего солнца, где любого ночного жителя ждала медленная и мучительная смерть. А я ещё слишком мал и слаб и не могу дать ему отпор: Наставник Родж говорил ― чтобы стать настоящим воином, должно миновать целых три полных оборота дневного светила. Вот тогда бы мы померялись силами ― прошедшее все этапы превращения тело станет высоким и сильным, выросшие и почерневшие когти одним лёгким прикосновением распорют любую плоть, рот, полный острейших зубов, разгрызёт его кости за несколько мгновений…
О, мечты, мечты, если бы всё было так просто… Недаром Родж, почёсывая толстое, покрытое тёмным мехом брюхо, усмехаясь, добавлял: