Он в очередной раз провел рукой по любимому темно-коричневому столу, который обычно возвращал ему душевное равновесие. Но только не в этот раз. Этот мальчишка поразил не только его. Где Матиас Фишер достал этого юного гения? В нем чувствовалась сила, спокойствие и полное владение ситуацией, которых Левин никогда в своей жизни не встречал. До мальчишки было далеко даже его другу, генералу Константину Невскому, главе вооруженных сил СВФ. Сейчас он сидел напротив и ждал, когда его друг и президент будет готов обсудить итоги встречи на самом высоком уровне. Левин хотел поделиться информацией еще с одним из своих ближайших советников, но тот задерживался, потому что не мог телепортироваться в пространстве. Хотя, по мнению генерала, на те средства, которые федерация выделяет его подразделению, он должен был этому уже давно научиться.
Короткие волосы генерала Невского были настолько светлыми, что идеально скрывали седину, приобретенную во время военных операций. Наступления, предотвращения, внеплановые контрреагирования – что только не пришлось ему пережить, но, к счастью, к своим сорока пяти годам он все еще не превратился в тыловое штабное дерево, поросшее мхом от излишне комфортной жизни. Подобными аналогиями он каждый раз мотивировал себя, когда приходилось вот так сидеть и ждать того или иного участника президентских кулуарных встреч. В его серых глазах титанового оттенка отражалась фигура президента Левина. Генерал чувствовал, что его давний соратник чем-то смущен. А раз президент не торопится рассказать, в чем дело, значит, проблема серьезнее, чем обычное недовольство упрямством западных коллег по опасному делу управления миром.
Дверь открылась, и в кабинет вошел среднего роста, иссушенный молитвой и постом представитель восточной христианской конфессии в СВФ. Благообразный вид этого седовласого старца с длинной бородой окончательно вернул самообладание президенту Федерации.
– Владыка Геронт! – учтиво поприветствовал патриарха Левин.
Генерал почтительно склонил голову перед подошедшим к ним архиереем, который, шурша полами рясы, сел в кресло.
– Божие вам благословение! – благостно произнес старец. – Прошу прощения за опоздание. Оказывается, в нашей столице даже аэрокар может застрять в пробке.
Все трое засмеялись над незыблемым традиционным укладом столичной жизни.